- Вы... - парень вглядывается в ее лицо. - Вас я тоже помню.
- Вы видели ее рисунки?
- Да. И его, - он кивает на мертвого эльфа, - Она просила уничтожить два портрета. Я не смог. Они не рвутся, не намокают. Их нельзя разрезать. Они даже в огне не горят!
- Знаем, проверяли, - усмехается Хандариф.
- Вас... - парень переводит взгляд с меня на саламандра. - Нет, вас двоих я не помню.
- Хандарифа она нарисовала одним их первых, а я вообще человек, меня она видеть не могла, - отвечаю я за нас обоих.
- Значит... Значит, она знала, что уйдет сюда? Но ей же нельзя! У нее диабет! Она умрет здесь без инсулина!
- Рената, переведи, а? - просит маг.
- Это болезнь такая. Хроническая.
- Она же эльфийка! - искренне удивляется Грэм.
- Это она здесь эльфийка, а там она была смертной и прожила бы лет шестьдесят от силы, - объясняю я, а потом обращаюсь к нашему гостю. - Вы ее забрать хотите? С таким лицом и ушами? Тем более что здесь у нее от этого ее... как вы сказали?
- Диабета, - подсказывает Рената.
- Вот именно! Здесь от него уже ничего не осталось. Эльфы не болеют в нашем мире.
- Офигеть! А я? Я же тоже прошел сюда.
- А вы, друг мой, человек. И я не думаю, что вам понравится быть человеком в нашем мире, - усмехаюсь я. - Здесь мы раса не доминирующая.
- Паша? - мы все поворачиваемся к лежащей на земле женщине. - Паша, ты? Откуда?
Она обводит взглядом всю нашу группу, потом смотрит на приближающихся Синдина, Арианну, Риоха и близнецов.
- С ума сойти! Их все-таки двое! Ой! А Энгион? Я...
- Все в порядке, миледи, - Рената спешит успокоить ее. - Вы убили его. Теперь все будет хорошо.
Лицо эльфийки, когда она смотрит на девушку, озаряется искренней симпатией.
- Вы... Я даже не надеялась всех вас увидеть! Паша! А ты откуда здесь взялся?!
- Да я увидел, как что-то засветилось в аллее, а потом ты туда вошла и исчезла. Ну и...
- Господи! Так проход до сих пор открыт?! Значит, я могу вернуться?!
- Зачем?! - в ужасе вопят близнецы, сверля восхищенными взглядами Серебряную леди.
- То есть как? Я же...
- Оставайтесь, Маргарита Францевна.
- Паша?
- Уши свои потрогайте, и поймете. А потом еще в зеркало посмотрите, и вообще все сомнения отпадут.
- Я не... - эльфийка смешно хватает себя за уши и вскрикивает.
- Я же говорю, оставайтесь. Я что-нибудь придумаю для Ани.
- Не надо. Я... я сама ей все объясню. Она, наверное, должна знать. Просто возвращайся. Нужно закрыть этот портал, пока еще кто-нибудь случайно здесь не оказался.
- Нет! - если бы не Синдин, Грэм мог бы и ломануться в тот мир без всякой подготовки, но гном его удерживает.
- Что случилось? - не понимает Серебряная леди.
- Грэму очень нужно найти кое-кого в том мире, - объясняет Рената. - Он уже три года ищет способ попасть туда.
- Ах это... Так я нарисую. Прямо в свой дом вход и нарисую. А там сейчас портал посреди больничного парка открыт. Грэм?..
- Миледи?
- Не переживайте. Мне самой очень нужно вернуться ненадолго, чтобы увидеться с дочерью. Я проведу вас.
- И как я должен его закрыть? - подает голос наш гость.
- Там рисунок. Карандашом нарисована эта самая аллея. Когда выйдешь, просто сотри один маленький штрих, - эльфийка роется в кармане, а потом достает и протягивает парню какой-то маленький предмет. - Вот ластик. Только совсем чуть-чуть, чтобы в случае чего можно было восстановить. Вдруг у меня отсюда туда не получится. Ты подожди ровно два дня, а потом, если мы не появимся, дорисуй стертую линию. А мы здесь тебя встретим.
- Марта, просто ответь мне честно, это все на самом деле?
- Похоже, что так, Паша.
- Знаешь, я, наверное, всегда догадывался. Просто поверить не мог, - он задумчиво оглядывает всех нас, потом вдруг хитро улыбается и снова поворачивается к Марте. - А этот твой рисунок с порталом - тоже мое наследство?
- Я же обещала! - улыбается эльфийка в ответ.
- Ну, тогда, я, пожалуй, еще загляну в гости. Если вы не против.
- Мы будем рады, - отвечаю я.
Иномирский гость подходит к порталу, оборачивается, еще раз обводит нас изумленно-счастливым взглядом и машет рукой. Потом он делает еще пару шагов и растворяется в золотистом мареве. А еще через полминуты исчезает и сам портал.
Грэм тяжело вздыхает.