Реакция животных на непогоду заключалась в отсутствии всякой реакции. Как и прежде, они спокойно паслись, не обращая ровно никакого внимания на ледяной дождь.
Ларк смотрела на них, восхищаясь их закалкой. Или, может быть, эти коровы просто не знали, что бывает лучшая жизнь. Тот самый случай, когда неведение бывает лучше божьего благословения.
Кто-то легонько похлопал ее по плечу, и она вскочила на ноги, испуганно вскрикнув.
Рядом с ней стоял Натан Сенатра, улыбаясь и протягивая ей чашку кофе. Было невозможно понять, улыбался ли он ей благожелательно или же с насмешкой, как и большинство местной публики, забавляясь тем, как глупо выглядит она здесь под дождем в этом нелепом плаще со слишком короткими рукавами и тесными проймами. Он-то на этот раз принарядился — был в зеленом пончо и высоких коричневых сапогах. Капюшон пончо оставлял лицо открытым дождю. Пряди волос на лбу насквозь промокли. Капли воды сбегали по щекам, падая с подбородка.
Ладно, пусть будет кофе — почему бы нет? Но откуда такая странная перемена в его отношении к ней? Возможно, из двух предыдущих встреч он сделал вывод, что в его интересах теперь, когда она дает показания полиции по его делу, вести себя с ней получше.
Но, безотносительно к любым соображениям, она была сейчас безумно рада горячему кофе — ее пальцы так задубели от холода, что она едва смогла согнуть их, чтобы взять кружку. С трудом шевеля посиневшими губами, она поблагодарила Натана Сенатру за его любезность.
— Не знал, что вам так нравится кофе. Извините, молока не захватил.
— Н-н-ичего, черный тоже хорошо.
Капли дождя падали в кружку, на которой была надпись, рекламирующая обогреватель для хлева. При ближайшем рассмотрении кофе показался ей действительно очень черным. Хорошо хоть с сахаром. А может, он и сахар не положил. Это было бы грустно.
Ларк осторожно отхлебнула из чашки.
— Слишком крепкий? — спросил он и добавил, не дожидаясь ответа: — Я приготовил его вчера. Или нет — позавчера!
Она отхлебнула еще раз, отчасти из вежливости, отчасти из-за того, что просто не могла поверить в существование на земле такой ужасной бурды, такого отвратительного пойла. Чтобы приготовить такое, надо иметь особый талант.
Повторная попытка убедила ее в том, что в первый раз она не ошиблась. Вкус действительно был чудовищный — это даже нельзя было назвать кофе, скорее это был какой-то отстой со дна пруда.
Она в растерянности посмотрела на чашку, не зная, как теперь поступить, не могла просто так выплеснуть ее содержимое хотя бы даже из благодарности за заботу, да к тому же ее замерзшие пальцы начали приятно согреваться от этой теплой керамической чашки. Но он все понял сам, взял чашку у нее из рук и выплеснул так называемый кофе на землю.
— Пойдемте в дом, немного обсушимся. Я сделаю новый кофе.
“Не ездить автостопом.
Не садиться в автомобиль с незнакомым человеком.
Не носить одежду вызывающих цветов.
Не показывать, где держишь наличные деньги.
И не пить кофе в доме подозреваемого в убийстве”, — мелькнули в голове Ларк главные заповеди безопасности.
— Ах, н-нет, спасибо, в другой раз.
— Да у вас же зуб на зуб не попадает!
Она постаралась сдержать предательскую дрожь.
— И нос у вас красный.
Не только красный, он от холода почти потерял чувствительность.
— И губы синие.
— Сейчас это модно.
Он рассмеялся. Ей понравился его смех — открытый и естественный. За их спинами в небе блеснула вспышка, и через секунду удар грома потряс землю. Затем хляби небесные разверзлись и дождь хлынул потоком. Больше не было времени думать, Натан схватил ее за руку и потащил вслед за собой.
Они побежали, оскользаясь в размокшей земле. Когда они наконец достигли спасительного крыльца, Натан выпустил ее руку, и только тогда она заметила, какой теплой была его ладонь. Прислонившись к крашеному столбу, она постаралась отдышаться. Ее обувь, носки и нижняя часть джинсов были мокрыми насквозь.
Натан через голову стянул свое пончо, его зеленая футболка тоже насквозь промокла и облепила торс. “До чего все-таки у него скульптурные формы, — в очередной раз заметила Ларк, — хоть сейчас в натурщики”. Он бросил пончо в угол крыльца и стряхнул с ног сапоги. В таком виде — босой, мокрый и веселый — он показался ей просто неотразимым красавцем.
— Снимайте ваш плащ, — сказал он.
— Нет уж, я лучше пойду, — ответила она.
За пеленой дождя едва можно было разглядеть ее автомобиль, сиротливо стоящий прямо посреди быстро разрастающейся лужи.
— Ну хоть переждите дождь. Это предложение имело смысл.
Она медленно сняла плащ, повесила его на перила крыльца. Потом с трудом развязала намокшие шнурки своих кроссовок, сбросила кроссовки на пол, сняла носки, выжала их и повесила на перила рядом с плащом.
Дождь между тем нисколько не утихал, из водосточной трубы на углу дома хлестало, как из пожарного гидранта.
Раздался звонкий удар по жестяной крыше, потом еще и еще. Вот напасть! Град, да какой!
Барабанная дробь постепенно перешла в оглушающий сплошной гул.
Вцепившись в перила обеими руками, Ларк изумленно взирала на разгул стихии.
— Никогда в жизни не видела такой грозы! — крикнула она.
Град прекратился так же внезапно, как и начался, перейдя в обыкновенный дождь. Теперь не надо было больше кричать, чтобы услышать друг друга.
— Сейчас вокруг ничего не видно из-за дождя, — сказал Сенатра. — Но когда-то вон гам, — он указал направление, — стоял дом. Однажды появился торнадо, подхватил этот дом и целым опустил его в полумиле отсюда.
— Словно ураган в “Волшебнике из страны Оз”, — восхитилась Ларк, вспомнив любимую книгу детства.
— Причем внутри оставался парень, так он совсем не пострадал. Пойдемте в дом, я приготовлю кофе.
Натан стоял рядом с ней, и, если бы она сейчас повернулась, они бы столкнулись взглядами глаза в глаза. Поэтому она продолжала смотреть прямо перед собой в колеблющуюся завесу дождя.
— Дождь стихает, — сказал он.
Было по-прежнему сумрачно, но поднимался ветер. Так не хотелось тащиться по грязи к автомобилю. Дождь не заливал на крытое крыльцо, и так заманчиво было совсем забыть об осторожности.
— Думаю, скоро я уже смогу добраться до машины, — ответила она.
Ларк чувствовала, что Натан смотрит на нее. Не надо поворачиваться. Если она сейчас обернется, то мгновенно попадет в чарующую ловушку его голубых глаз. Он дотронулся до ее волос.
Ларк отступила чуть в сторону и все-таки обернулась — теперь она смотрела ему прямо в лицо.
— Вы меня боитесь?
Такой прямой вопрос обезоружил ее. Конечно, она боится. Ну и что? Страх — вещь полезная, он способствует выживанию индивида.
— Скорее я проявляю разумную осторожность. — Натан Сенатра шагнул к ней, неотрывно глядя ей в глаза.
— Вы здесь уже две недели?
— Да.
— Полагаю, вы слышали, — произнес он вкрадчивым шепотом.
— Слышала — что?
— Что я сумасшедший.
— Вы явно хотите меня напугать — но зачем? Зачем вы принесли мне кофе? Только для того, чтобы потом завести этот странный, нелепый разговор?
— Ну, это вы точно подметили, — действительно, такой уж у меня характер. Должен признаться — вы мне интересны, но вы представляете угрозу для меня. Вы можете дать показания против меня, и потом эти ваши дурацкие наблюдения — вы безо всяких усилий можете сделать так, что мою лавочку закроют. Достаточно только написать несколько слов на клочке бумаги.
— Я не из тех, кто так поступает.
— Откуда мне это знать?
— Ниоткуда.
— Ну ладно. Так что вы надумали? Зайдете в дом или пошлепаете по лужам?
— Я осторожна и недоверчива, — ответила она. — В вашем городке эти качества совершенно необходимы.
Он улыбнулся и пожал плечами.