Дмитрий Политов
Ликует форвард на бегу
Глава 1
© Политов Дмитрий Валерьевич. На правах рукописи. 19 февраля 2023 года.
Ликует форвард на бегу[1] (рабочее название) (Данила Мельник. Футболист-4).
Данная книга является художественным произведением. Поэтому хронология футбольных матчей, их результаты и портреты участников не всегда соответствуют исторической действительности, а все совпадения носят случайный характер.
— Просыпаться будем?.. Понятно! — Данила слегка усмехнулся. Не удержался, пощекотал розовую пятку, что показалась из-под предательски сползшего одеяла, и потопал в ванную, не обращая внимания на возмущенный писк за спиной.
Встал под душ, поигрался немного с температурой воды — горячая-холодная и обратно — и в который уже раз за последние сутки задался вопросом: «На хрена?!»
А в самом деле?
Андреева ворвалась в его жизнь внезапно. Как ураган, как смерч, как стихийное бедствие. Такое ощущение, что не успела еще закрыться до конца дверь за Ириной, которая спешно умотала в киноэкспедицию: «Данечка, это же мой шанс заявить о себе! Режиссер Рубинчик на „Беларусьфильме“ запускается с короткометражкой, но я читала сценарий — очень интересная история. Целую. Люблю-люблю!» — как залился переливчатой трелью звонок.
Мельник торопливо щелкнул замком, подумав, что Ирка что-то забыла, или — чем черт не шутит — вообще решила никуда не ехать и вернулась с вокзала, но на пороге стояла Ленка. Загорелая до черноты, в стильном заграничном дорожном костюме, с элегантным чемоданчиком в руках.
— Пустишь? — А в глазах тоска, как у побитой собаки. И губы дрожат.
— Проходи, — растерялся Данила и неловко шагнул в сторону. — Какими судьбами?
Андреева молча вошла в квартиру и осторожно поставила на пол чемодан. Скинула туфли и нахально воткнулась в иркины тапочки.
— Я смотрю, ты не скучал?
Мельник катнул желваки.
— Знаешь, мне казалось, что мы расставили все точки над и еще там, в посольстве. Помнишь, ты представила мне своего будущего мужа.
— Мужа! Нужен мне этот идиот! — фыркнула Ленка. Не торопясь прошла в комнату и бесцеремонно принялась осматривать ее. — Милая вещица, — девушка указала наманикюренным пальчиком на брошенный впопыхах и благополучно забытый во время сборов на кресле халатик Азер. — У твоей подружки есть чувство стиля. А ты, как обычно, ленишься и совершенно забываешь об уборке.
— Это неправда! — возмутился Мельник. — Просто с выездной игры вернулся и не успел до конца навести порядок. Стоп! Чего я вообще перед тобой оправдываюсь? Давай еще раз: мы распрощались и разошлись, как в море корабли. У тебя теперь своя жизнь, у меня — своя.
— Ты невыносим, — поморщилась Андреева. — И говоришь банальности.
— Да? — угрюмо осведомился Данила. — Тогда, окажи любезность, свали отсюда. Желательно побыстрее и подальше. Так лучше?
— О! — восхитилась Ленка. Она повернулась и взглянула на насупившегося футболиста с интересом. — А ты, как я вижу, повзрослел. И не боишься быть резким. Помнится, раньше все больше робел, мило краснел и застенчиво лепетал всякие глупости. Знаешь, а нынешний «ты» выглядит более привлекательным.
— Учителя хорошие были, — парировал подколку Мельник. — Короче, состязаться с тобой в остроумии я не собираюсь. Говори, зачем пожаловала и катись на все четыре стороны. Или просто катись — сказать по правде, но истории из твоей жизни мне нынче малоинтересны.
— Я только с самолета и очень устала, — Андреева глубоко вздохнула и беззащитно захлопала длинными ресницами. Высокая грудь соблазнительно качнулась и Данила невольно сглотнул — зрелище было завораживающим. От Ленки не укрылось его реакция — легкая улыбка скользнула по умело накрашенным губам. — Неужели даже чаю не предложишь, милый?
— Закончился! — Мельник собрал волю в кулак и решил не поддаваться на провокации. В конце концов, что он, прыщавый юнец, который готов растаять из-за ласковой улыбки симпатичной девчонки и сделать для нее все, что угодно? Нет, гормоны молодого тела, конечно, дают о себе знать, но мозги-то принадлежат умудренному жизнью мужику. Хотя, в последнее время Данила не раз ловил себя на мысли, что прежняя жизнь как будто растворяется, расплывается в памяти, и картинки из нее воспринимаются так, словно он смотрит на экран телевизора, который стоит за легкой прозрачной шторкой. Но с каждым разом шторка эта становится все плотнее и плотнее. — И никакой я тебе не милый. Перепутала, видать, с благоверным.