А рефери, что и так не отрывал от секундомера глаз последнюю минуту, дождался торопливой передачи-розыгрыша и продолжительно свистнул, подняв руки над головой. Показалось, или на лице его и правда промелькнуло облегчение.
И теперь игроки московского «Динамо» с пеной у рта выясняли отношения в раздевалке. Ровно до тех пор, пока не хлопнула в очередной раз дверь и внутрь не влетел стремительным шагом Константин Иванович. Голодец едва-едва поспевал за ним. Старший тренер прошел на середину комнаты, остановился там и оглядел примолкших с его появлением футболистов.
— А ведь игра была нашей! — резко бросил вдруг Бесков. — По ерунде отдали игру-то! — И распаляясь, громко и отчетливо бросил. — Сдали игру, мерзавцы!
Глава 3
— Малой, а давай выпьем? — Численко улыбался, но как-то вымученно. И, судя по запаху, уже пребывал в состоянии легкого подпития. Правда, надо отдать должное, одет как всегда франтовато, с иголочки. И это при том, что всего лишь поднялся на лифте, выйдя из своей квартиры, расположенной в этом же подъезде. Ребята однажды со смехом рассказывали, что Игорь как-то умудрился за вечер, проведенный в «Советском», сменить пять костюмов, купленных в загранке. Благо, дом из окон ресторана виден, идти недалеко.
Ленка как раз вышла из душа и стояла в дверях ванной в коротком импортном халатике — Ага: «У вас нет такого же, но только с перламутровыми пуговицами?» На голове чалма из полотенца. Брови нахмурены, на лице легкая гримаса недовольства. Ни дать, ни взять, иллюстрация на тему: сварливая жена и безалаберный муженек со столь же безалаберным дружком.
— Проходи, — Данила не упустил возможности немного потроллить Андрееву. На у что, какого лешего та вдруг решила, что можно вести себя в его квартире, как в своей? Не нравится, так вот тебе бог, а вот порог!
— О, это дело! — обрадовался Игорь и зашел в прихожую. Ленка фыркнула и скрылась в ванной, демонстративно хлопнув дверью. — Где-то я ее видел? — задумался Численко. И вдруг просиял. — А, точно, журналистка!
— Верно, — кивнул Мельник. — Она самая. Проходи на кухню.
Одноклубник проковылял в указанном направлении и с облегчением плюхнулся на диванчик уголка. Поставил на стол бутылку «Вардзии»[4]. Вытянул со стоном больную ногу и осторожно помял травмированное колено.
— Сильно болит? — с сочувствием поинтересовался Данила.
— Ноет, зараза, как гнилой зуб! — пожаловался Численко. — Ночью проснусь, так хоть волком вой. До утра, порой, глаз сомкнуть не могу.
— А врачи что говорят?
— Да что они тебе скажут, — товарищ безнадежно махнул рукой. — Всякое-разное болтают, а я же по глазам вижу, что сами не верят в то, что обещают.
— Подожди, — потер лоб Мельник. — А в Швейцарии тебе консультацию и осмотр организовали, там-то чем все закончилось?
— О, брат, хватил — в Швейцарии! — помрачнел Численко. — Там много чего сказали. А наобещали еще больше. Послушать, так в их клиниках настоящие волшебники работают. Только, знаешь ли, оплату за свои услуги потребовали такую, что переводчик устал мне цифры называть. В Италии в прошлом году и то честнее оказались, сразу честно признали, что шансов почти нет.
— Мы могли бы с ребятами скинуться, — предложил, подумав, Данила. — К Дерюгину еще надо сходить.
— Забудь! — Игорь решительно взял в руки бутылку. — Неси лучше стакашки, сейчас жахнем по одной и жизнь сразу станет веселее!
— Извини, я тебе принесу, но сам пить не буду, — виновато сказал Мельник. — Ты же знаешь, у нас скоро игра с «Араратом», так что надо быть в форме.
— Брось, — криво ухмыльнулся Численко. — Кто не пьет, тот не играет. Вот, помню, ребята из «Торпедо» рассказывали, как они прямо в день матча на четверых шесть бутылок шампанского жахнули. И ничего, выиграли потом. Так что, не валяй дурака, Малой, тащи посуду.
— Гусарство — это забавно, — недовольно пожевал губу Данила. — Вся фигня в том, что если хочешь играть долго, то надо всю свою жизнь подчинить футболу. Тренировки, режим, питание — без твердых границ в этом вопросе никуда. Закончишь быстро и бесславно.
— А ты, никак, лет до сорока собрался пылить? — посмотрел на него с прищуром одноклубник. — Лихо. Только вот я тебе так скажу: человек предполагает, а бог располагает. Где гарантия, что тебя завтра какой-нибудь костолом так же, как и меня, на больничную койку не отправит? Молчишь? Правильно делаешь.
— Все может быть, — не стал спорить с товарищем Мельник. — Но пить все равно не стану. Если хочешь, соком вон чокнусь. Я как раз трехлитровую банку березового в ближайшем гастрономе купил, так он по цвету все равно, что «беленькая».
4
«Вардзия» — марочный грузинский коньяк, который выпустили в 1966 году в память о Шота Руставели.