"Я? Я когда-нибудь буду что то знать?"
«Я не понимаю, почему бы нет…»
Судя по тому, как она отреагировала, мы, должно быть, слышали это одновременно: тихое приближение лодки к нашему носу, мягкий толчок и быстрое карабкание ботинок с кожаной подошвой на носовой палубе. Я соскользнул с сиденья и присел, одновременно потянувшись за 45-м калибром. Света было достаточно, чтобы увидеть пару нечетких фигур впереди толстой мачты, медленно движущихся в нашем направлении.
"Ник…!" Кристина прошипела.
Меньше всего мне хотелось стрелять; звук в тихой гавани походил на пушечный выстрел. Я сунул Хьюго в левую руку и стал ждать.
«Мистер Макки». Голос раздался с другой стороны мачты, мягкий, но чистый;
Я не ответил.
«Девушка на моих глазах. Вы ответите, или она мертва».
Я оглянулся через плечо. Кристина по-прежнему замерла за рулем, прижав руку к горлу:
«Хорошо», - ответил я.
«Мы только хотим поговорить с ней. Если вы не двинетесь, мы не двинемся. Согласны?»
Я узнал голос; он был в моей комнате в Пиргосе несколько ночей назад, извиняясь, пока его владелец тащил труп к пожарной лестнице.
"Что ты хочешь от нее?"
«Всего несколько слов. Если у вас есть пистолет, пожалуйста, бросьте его, мистер Макки. Мы же не желаем беспокойства, не так ли?»
"Тогда поговорим".
«Наедине. Мисс Зенополис, не могли бы вы выйти вперед?»
Кристина начала вставать, но я жестом попросил ее оставаться на месте.
«Она расскажет, сидя на месте. Ты сказал мне, что был полицейским?»
"Так вы меня помните, мистер Макки?"
"Да уж."
«Очень хорошо. Тогда у вас не будет возражений. Мисс Зенополис?»
Я увидел, что другая тень движется по обходной дороге, и начал ослаблять .45 в его направлении. Ни шума, ни шума, я не позволю им забрать нас.
«Нет, мистер Макки», - сказал человек за мачтой. «Я вас очень хорошо вижу. Бросьте это сейчас».
Я сделал. Возможно, я мог бы убить одного, но не обоих. Но когда я положил пистолет на палубу, я почувствовал очертание фонарика под рукой. Я не стал думать, видит ли кто-нибудь из мужчин, что я делаю, но поднял его и включил четырехкамерный луч.
Человек на мачте закрыл рукой глаза, и я быстро переключил свет на другого. На мгновение он ослеп, затем отшатнулся и упал за борт. Прежде чем я услышал всплеск, я направил свет обратно на другого человека, в то же время потянувшись назад, чтобы затащить Кристину в кабину позади меня.
"Брось пистолет!" - скомандовал я, понизив голос, и достал 45-й калибр. Он сделал, как ему сказали, его оружие с глухим стуком упало на крышу кабины. Он все еще держал руку перед лицом. Я встал, двинулся к нему с Хьюго в руке.
Если бы я был готов застрелить его, он был бы мертв, но внезапным движением он повернулся и прыгнул в сторону. Был большой всплеск, затем тишина. Я пошел в сторону, чтобы посмотреть, где он; мой свет уловил какое-то движение под водой, а затем потерял его. Я двинулся вперед, но Кристина схватила меня за руку.
"Ник! Ник!" Для меня ее голос разнесся по крайней мере на пару миль по воде, которую слушала тысяча ушей. "Это мужчина! Тот, кто меня преследовал!"
"Который из?"
«Тот… первый. Тот, кто упал первым».
Я выключил свой свет и проигнорировал звук лодки, отталкивающейся от носа Сциллы, потому что я очень ясно видел лицо человека, в которого свет попал первым. У него были великолепные висячие усы, и всего несколько ночей назад он умер у меня на руках, от выстрела в грудь своим партнером.
* * *
"Так где, черт возьми, ты был?" - потребовал я после того, как залез в носовую каюту и открыл дверь цепного шкафчика.
«Я? Меня здесь нет. Помнишь?»
«Конечно. Значит, они убивают твою драгоценную сестру, а ты остаешься в этой норе, как крыса?»
«Если они убьют вас обоих, то, может быть, я подойду к переднему люку и убью их, да. Тогда другого пути нет. Но я очень уважаю вас, Ник Картер; я слышу эти дурацкие ботинки и знаю, что вы можете справиться с ними, не раскрываясь ".
«Вы могли убить их ножом. Сзади. Я не хотел стрелять, поэтому они ушли».
Впервые Алекс выглядел неуверенно. «Да. Может ты и прав. Но…» Он посмотрел поверх меня на свою сестру, которая цеплялась за мое плечо.
"Ник?" она сказала. Меня раздражало, что она использовала мое настоящее имя; все, что у нас было вместе, теперь, когда мне было плохо.