— Ваше величество, — шутливо поклонился Архимагистр, — Приятно видеть, что вы подготовились к нашей встрече. Давно ждёте?
— Предатели империи недостойны встречи с нами, — гордо вздернув подбородок, ответил Император, — Скоро вашим преступлениям настанет конец, жалкие мятежники.
— Да? И кто же нам помешает? — с хищным прищуром поинтересовался главный маг, явно довольный тем, что наконец-то добрался до заветной цели.
Император сидел с таким видом, словно хотел плюнуть Виктору в лицо, но в итоге не решился и даже не нашел, что ему ответить.
— Я бы с удовольствием взглянул на ваших помощников, ваше величество, — с напускной печалью в голосе, продолжил командир штурмовиков, — Но, к моему огромному сожалению, они почти все мертвы.
В этот момент амулет связи, лежавший в кармане Виктора, начал издавать странные, захлебывающиеся звуки. Невовремя...
— Макс? — злобно произнес Виктор, — Что там у вас? Макс?!
— Может с ними что-то случилось? — еле слышно предположил один из магов.
— Мы бы это сразу же почувствовали! — окинув того презрительным взглядом, ответил командир, — Макс, ответь! Я что, зря вас троих там оставил?
— Они уже здесь, — широко улыбнулся император, — Пунктуальность, достойная восхищения.
Нападавшие переглянулись, явно не понимая о чем говорит Император.
— Ты, наверное, бредишь, старый! Оно и понятно, перед своей смертью-то… — насмешливо произнёс Юра.
В этот момент в зал вошла пятерка людей. Все были в одинаковой серой форме, с красной эмблемой на груди. Люди выглядели слишком спокойно, учитывая общую обстановку и готовых к бою противников.
— Вижу, мы прибыли весьма своевременно, — светски улыбнулся предводитель прибывшей группы и, согласно этикету, изысканно поклонился Императору, — Ваше величество. Ваш царственный брат передаёт вам привет.
— Ты ещё кто такой?! — злобно рявкнул Архимагистр, — Я...
Договорить он не успел. Фигура предводителя серых мгновенно размазалась в воздухе. Блеснула сталь, послышался неприятный хруст, изо рта Виктора хлынула кровь и лучший боевик сообщества высоких родов осел на пол. Последним, что он увидел в своей жизни, стало чужое лицо и наполненные фиолетовым сиянием глаза.
— Много болтаешь.
Глава 1
Саратовская губерния. Имение рода Волковых.
— Расслабился ты, барин. Совсем мышей не ловишь, — поигрывая короткой дубинкой, щербато усмехнулся мужик, — Кто ж, супротив троих, токмо вперёд смотрит?
— Много болтаешь, — сплевывая выступившую на губах кровь, ответил.
— Да я... — надулся удачно приложивший меня громила, но договорить не успел.
Я прыгнул вперёд прямо с земли и снёс его ударом плеча. Подельники только рванулись со своих мест, а я уже дважды успел приложить холопа по наглой морде. Дальше было проще. Перекат в сторону, подсечка и добивающий локтем.
Последний противник пронёсся мимо, а когда развернулся, то сразу получил встречный удар в солнечное сплетение и тихо осел на землю. Ветер завыл над крышей усадьбы и бросил мне в лицо горсть пыли, неприятно заскрипевшей на зубах.
— Плохо, Сашка, — прогудел из своего кресла наблюдавший за схваткой отец, — Очень плохо.
— Батюшка... — окинув взглядом валяющиеся вокруг тела, произнёс я.
— Не спорь с отцом, — грозно свёл брови глава рода, — Что этому дурню лицо раскровил не беда. Поделом. А ежели бы ты перстень родовой об его зубы гнилые попортил?
— Так не попортил же... — поморщился я.
— Не попортил... — проворчал отец, — За ногами почему не смотришь? Почему обошли со спины? Сколько лет тебя учу, а проку нет.
Спорить с отцом и доказывать ему, что мордовороты, которых он находил для моего обучения целую роту солдат могли положить смысла не было.
— Идём уже, горе, — наконец вздохнул глава рода, — Вещи собрали тебе уже. Только проститься осталось.
Сборы эти я наблюдал вот уже третий день. Прислуга, сбиваясь с ног, таскала из угла в угол старомодные кружевные сорочки и потертые брюки. Складывалось ощущение, будто бы это не мне одному предстояла скорая поездка в столицу, а весь род планировал сняться с насиженного места и уехать вместе со мной.
Столица! Письмо с приглашением так и лежало у меня в комнате. Когда его привезли я даже не поверил своему счастью.
Мать даже попыталась мне всучить конверт с тремя десятками рублей, но я наотрез отказался. Для семьи это было слишком большим расточительством. Мой род жил скромно. Черт, мой род был настолько беден, что этого не видел только слепой!
Из всего имущества были только длинная родословная, ветхое имение, да небольшая деревня на два десятка дворов. Но марку мы держали. Особенно в этом старалась моя мама.