— Вернулась, — он не спрашивал, он утверждал. Просто поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Карие глаза были серьезны.
— Да, Тим, вернулась.
Оперативник легко оттолкнулся от стенки и широко улыбнулся.
— Я очень этому рад.
За что я его люблю, так это за умение НЕ задавать вопросов.
— А я — не знаю, — честно призналась я.
— А куда мы денемся от нашей работы? — риторически спросил он в ответ и потянул меня к лестнице.
— Работа убивает в нас человека.
— Увы. Она — наркотик.
— Зависимость не лечится.
— А мы разве дадимся? — в голосе проскочило искреннее удивление. В ответ он получил скептический взгляд.
Он прав. Как права и я. Среди шестерых оперативников первой категории в большей степени человек только Богомол. Но он изначально был воспитан в жестких спартанских условиях, так что ничего удивительного. Ну, еще Нир, то есть Аннио изначально демон. Самый старший из нас. Работал еще с предыдущими оперативниками в самом начале их карьеры. Наша работа меняет личность. Все эти стычки, драки, скачки по мирам — из магии в техно, из техно в изолированные — и так дальше в любом порядке давят на психику. Включите сюда разный временной календарь и получите изменяющуюся переменную. Все эти шуточки меняют психику необратимо. Сегодня ты человек, а завтра — зверь в человеческой шкуре. Оборотень, вампир, гаргул… да кто угодно! В мирах полно всякой дряни. И никто не даст гарантии, что твоя личность и память останутся с тобой.
— В кабинет зайдешь?
— Потом.
— Дайкири обидится.
— Не обидится, — я знаю своего помощника лучше кого бы то ни было. Еще один, скажем так, домовой. Кабинетный только. Появился намного раньше Арчи. Да и характер у него пожестче…
— Уверена?
Молчание — золото, не так ли? Я заговорила, только когда мы вышли в парк перед офисом:
— Вечером сам придет. Сейчас тяжело.
Тамерлан заговорил не сразу.
— Если тебе плохо, то…
Но мой жест остановил его:
— Тим, не надо. Иншеан прав. С тобой мне будет легче втянуться в работу… ты же… — я осеклась. Что он? Бывший любовник? Коллега? Друг? Соперник? Да все вместе взятое.
Тимур помолчал, потом обнял меня за плечи и притянул к себе.
— Могу я забрать часть твоей боли?
Ответ был тоскливым: — Оно тебе надо?
— Да, ты… ты мой друг, — и я уткнулась носом ему в плечо. — Спасибо.
Он улыбнулся.
— Ну, крылатая, не грусти. Мы справимся.
— А есть другой вариант?
Тимур молча перехватил мою руку. Секунду спустя ладони соприкоснулись. Я чувствовала, как Тамерлан поморщился и напрягся, от обрушившейся на него боли, но руку не отнял, оттягивая на себя боль. И мне стало чуточку легче. Тим понимал меня. Знал, что я сейчас чувствую… Через что-то похожее прошел и он. Только ее он убил сам.
Убил, зная, что иначе станет игрушкой.
Убил, потому что не было выхода…
И выжил!
— Мы же сильные сволочи! Сильные! — прошептал он, крепко меня обнимая второй рукой, словно ограждая от внешнего мира, стараясь оградить от боли.
— Потому нас и ломают не так как других, — эхом отозвалась я и замолчала. Так мы и стояли, не глядя друг на друга, не разнимая рук, и чувствуя, как снежинки медленно укутывают деревья в пушистые шали. Зима…
Просто зима…
«Слышишь, Тим?»
«Да…»
Оперативники слушали одним им слышимую «песню» и не чувствовали за собой наблюдения. А оно было: из окна кабинета за ними внимательно следили две пары глаз.
Дракула оперся ладонью о стекло. — Как считаешь, она оправится?
Иншеан покачал головой.
— Вряд ли до конца. У нее на сердце теперь еще один шрам. Это не лечится, и не регенерирует.
— Она стала жестче, — Влад чуть прищурился. — Химера. Этим все сказано. У нее впереди трудный путь.
— Знаю. Видел… — отозвался БигБосс. — Ты получил, что хотел?
Вампир отвернулся от окна, присел на подоконник и криво усмехнулся.
— И да, и нет. Я получил ночи, получил ее тело, ее страсть, ее нежность, но… — он мотнул головой, — знаешь, если б мог, то забрал ее к себе. Навсегда.
— Чем она тебя так зацепила? — заинтересовался Кириллош. — Если постелью, то неудивительно. Шон и был ее наставником в сем деле…
— Не постелью, — Вампир тяжело вздохнул. — Сердцем она меня зацепила. Сердцем. При всей своей силе, она до ужаса беззащитна. Если бы ты знал, какая она, когда… — кровосос резко оборвал себя, так и не выдав тайны.
— А чем ты раньше-то думал? — съязвил БигБосс.
— Кто ж знал-то!
— Тебе, как Высшему, положено это знать.
— Да иди ты! — огрызнулся клыкастый, но огрызнулся как-то вяло, скорей, по привычке. Он глянул через плечо в парк — Тамерлан и Химера по-прежнему стояли обнявшись посреди дорожки. Вокруг них танцевал снег, укутывая деревья. — Инш.
— А? — БигБосс оторвался от демонстративного изучения микроскопических трещин в стенке.
— Она может не выстоять…
— Что ты предлагаешь?
— Не знаю, но ее нельзя так оставлять! Тимур ее не удержит!
— Он сильнее, старше.
— Не спорю, но они нужны нам все шестеро. Если Тим будет сдерживать ее, то… одного из списка можешь вычеркивать — это раз. А два — она может не захотеть вернуться. Второй раз даже мы ее не вернем.
Иншеан обдумал сказанное.
— У нас тогда только один выход — попробовать отобрать то, что стихия забрала себе.
— А получится?
— Втроем-то?
Кровосос обреченно констатировал: — И Край впутываешь.
Иншеан только скривился от напоминания.
— Ты сам прекрасно понимаешь — впереди трудное время. Нам еще с Гильдией разбираться. Ты же видел каркас.
— Видел, — теперь уже морщился вампир. — Слишком много жертв.
— У нас не очень большой выбор. Рискнем разыграть то, что есть. Если мы не справимся, она не выстоит. А ее силы очень нужны. Очень!
— Хочешь сделать ее козырем?
— Да! У нее хватит сил, чтобы убить ЕГО.
— А если она узнает, кто отдал приказ Джейку о ее ликвидации?
— От тебя?
Они молча смотрели друг на друга.
— Она тогда нас обоих возненавидит, — тихо сообщил Кириллош, стараясь не нарушить тишины.
— Угу. Тебя — за то, что отдал. Меня — за то, что не предотвратил.
— Будем молчать?
— Будем…
Иншеан склонил голову на бок:
— Вопрос только в том, что она может сама докопаться до истины.
Вампира передернуло и он предпочел сменить тему.
— Ты нашел вторую?