— Сколько вас спускалось вниз?
— Четверо. Я, Рокс Саеда, Тьер Хатано и Саймон Боваддин. Тьер — боевик из Саблезубых, главный после Рокс. Саймон — их оружейник.
— И что с ними случилось?
— Рокс сожрали призраки. Те, что когда-то воевали под началом Ободранного, ещё при Гладком Флэте. Тьера убил Вешатель Джон. Монстр, которого создал Ободранный, для казни нарушителей Библиотеки. А Саймона я принесла в жертву за выход.
Она произнесла это спокойно и буднично. На самом же деле, где-то в глубине своей души, она чувствовала некую неправильность всего сказанного. Неправильность своих чувств к случившемуся.
Но она погорюет позже. Не сейчас. Не при Тое.
В любом случае, Тою её слова потрясли.
Она молчала, не в силах произнести ничего. А Лила её не торопила.
Но когда Тоя так и не нашла слов, Лила спросила сама:
— Саблезубые уже готовы?
Тоя кивнула. Не имело смысла спрашивать, откуда Лила все знает. Издержки посещения Изнанки собственной библиотеки, не иначе. Крематорий же, в свою очередь, работал всю ночь и все утро. Ни один из Саблезубых не должен был дожить до начала мятежа.
— А Млат Саеда?
— Поет, как птица. Специально для него синтезировали новый напиток правды. И он работает.
— И как, все плохо?
— Гораздо хуже, чем мы все думали.
Они ещё немного помолчали.
— Эйоланд падет? — поинтересовалась рысь.
— Не знаю. А в Библиотеке ничего на эту тему не говорилось?
— Я искала совсем не про это.
Они принужденно засмеялись.
— Не знаю, — повторила Тоя. — Мы делаем все, что в наших силах. Возможно, будет зависеть и от того, что сделают Лика Камо и Алекс, если они все ещё живы.
— Пока живы. Сегодня они зачищают ударную группу, которая должна была проникнуть к нам, в Эйоланд, из другого мира.
— О, та самая группа, про которую на допросе говорил Млат! Они справятся?
— Судя по всему — да. А завтра Алекс вновь вернется в Эйоланд, чтобы найти и уничтожить установку для перехода.
— И у него получится?
— А вот тут я не в курсе, — соврала Лила. — Это будущее. Совсем не то, что происходит сейчас. Скажи, от группы Чидженда, где служит мой Шим, ещё не было вестей?
— Пока нет, — покачала головой Тоя. — У них там какое-то спецзадание. Если хочешь, я могу позвонить отцу вечером, и спросить.
— Я буду очень признательна тебе, Тоя.
Тоя заколебалась.
— Лила, с тобой точно все в порядке? Ты выглядишь… странно.
Лила широко улыбнулась. Будь у неё разрезан рот, как у Ободранного, её улыбка протянулась бы от одного уха с кисточкой до другого.
— Да, со мной все в порядке. Я чувствую себя очень хорошо.
Тоя в сомнении покачала головой. Её хвост недовольно мотанул по полу. Но спрашивать второй раз она не стала.
— Тебе удалось найти книгу про Гладкого Флэта?
— О да. Удалось.
— Расскажешь?
— Только в общих чертах. У меня не вышло прочесть её всю. Но я смогу пересказать тебе суть.
— А почему не получилось прочитать её всю?
— Она сожрала мои руки, пока я листала её. Если бы я прочла её полностью, то умерла бы вся.
Тоя содрогнулась. Внимательно вглядевшись в глаза Лилы, она не увидела в них ничего, кроме пустоты, голода и безумия.
А потому решила больше ничего не спрашивать.
Чтобы самой не сойти с ума.
***
— Как тебя зовут? — спросил волка Улисс.
— Саймон, — слабо ответил ему волк. Он сидел на полу, наклонившись вперед и закрыв глаза.
— Хорошо. А меня Улисс. Сможешь идти?
Он ожидал, что Саймон откажется из-за слабости, и попросит ещё немного посидеть. Но тот сразу поднялся. И упал бы, не поддержи его Улисс за плечи.
Ему показалось, что волк не весит ничего.
— Спасибо, — сказал Саймон.
В его глазах Улисс разглядел тепло и благодарность.
— А куда мы направляемся?
— Прочь отсюда. Куда угодно.
— Хорошая мысль. Давай я понесу твой рюкзак.
Улисс не возражал.
Далеко они, впрочем, не ушли. Дверь, из-под которой росла блекло-зеленая трава, обнаружилась в возникшей перед ними стене.
Улисс мог поклясться, что ещё недавно этой стены здесь не существовало. Именно отсюда он пришел вместе с Алас, когда спас её от Вешателя Джона.
Дверь подалась легко. Их ноздри наполнились запахами луга и влажной земли.
Улисс сразу понял: они вышли из Библиотеки не в Эйоланд.
Слишком блеклые краски, дымка в воздухе и волна незнакомых, неприятных запахов, ударившая в нос.
Запахи липли, оставляя ощутимый на языке горький привкус. Жженая резина, пластик, окислившийся металл, канализация и падаль — все, что смог разобрать Улисс.