Лили рассмеялась, но в этот миг ее осенила гениальная идея:
— Скорее, Велвит, — крикнула она, подхватывая юбки и пускаясь бегом. — Мы должны их перехватить!
И они помчались по улице: Лили впереди, с поднятыми юбками, Велвит следом, пыхтящая как паровоз. Добежав до Мыльной Улицы, Лили едва перевела дыхание: на ее глазах в клубах пыли обвалилась последняя стена лачуги Велвит.
— Остановитесь! — взвизгнула Лили, увидав, что пятеро молодых солдат занесли свои топоры, чтобы разнести стены хибары на мелкие куски.
Хотя у нее не было прав отдавать им приказы, солдаты опустили топоры от неожиданности.
Откуда-то появился капрал Пирз. Он вежливо прикоснулся пальцами к козырьку кепи и, смущенно потупив глаза, сказал:
— Прошу прощения, мисс Лили, но у нас есть приказ.
Лили совсем задохнулась, слова не шли у нее из горла.
— Я… ее… возьму… — пропыхтела она.
— Вам совсем не подходит жить на Мыльной Улице, — встревоженно возразил капрал Пирз. А потом, понизив голос, добавил: — Если майор не женится на вас, то это сделаю я.
— Я вовсе не собираюсь жить на Мыльной Улице, — теперь Лили задохнулась не от бега, а от возмущения. Предложение Уилбура вступиться за ее репутацию порядочной женщины она просто проигнорировала. — Я хочу перевезти остатки этого дома на свою землю и собрать его там заново.
Среди солдат прошел ропот, который вскоре перекатился на толпу глазевших на них женщин и детишек, цеплявшихся за материнские юбки. В устремленных на Лили взорах читалось явное недоброжелательство и подозрительность.
— У меня есть участок в нескольких милях отсюда, — принялась пояснять Лили. — Чтобы получить права владения, я должна построить на нем дом. Почему бы этой лачуге не сослужить мне службу до тех пор, пока я накоплю денег и построю что-то основательное.
Уилбур вздохнул. Он явно разделял неприязнь Калеба к ее фермерским замашкам, хотя и не смел столь откровенно об этом говорить.
— Этот хлам — собственность государства, — возразил он, — и полковник ясно приказал нам доставить его в качестве дров для офицерской столовой.
— Но ведь это нецелесообразно — просто взять и сжечь целый дом, — заметила Лили, чей звонкий голос разнесся над всей толпой.
— Да как ты его отсюда увезешь-то? — поинтересовалась одна из прачек скорее с любопытством, чем с враждебностью.
— Тебе куча помощников понадобится, — добавила вторая.
Трое солдат вызвались доставить четыре стены от халупы, привязав их к упряжке мулов. Капрал Пирз, не желая оставаться в стороне, решил возглавить сию экспедицию.
— Обождите-ка чуток, — вмешалась Велвит. — А как же с приказом-то? Как вы все объясните полковнику Тиббету?
— Его совершенно не волнует, что именно случится с этой кучей дров, — возразила Лили, выразительно посмотрев на приятельницу. — Он хочет просто убрать ее с глаз долой.
Солдаты посовещались, и Уилбур решил, что ему не миновать встречи с полковником Тиббетом — все равно нужно получить разрешение воспользоваться мулами. Он отправился к полковнику, а Лили все ходила кругами возле порушенной лачуги. Она уже успела прикинуть, что сможет прожить в ней, пока не построит настоящий дом, а тогда превратит ее либо в курятник, либо в стойло для Танцора.
Еще ни разу полковник Тиббет не отказывал ей в просьбе. Так произошло и на сей раз. Капрал Пирз скоро вернулся, сияя улыбкой:
— Он сказал, что, черт побери, ему дела нет до этой кучи дров, коль скоро они наконец уберут ее с глаз долой и миссис Тиббет перестанет допекать его, без конца тыча в нос «разгулом греха» у них в форту, — доверительно сообщил он, приблизившись к Лили. Внезапно его улыбка угасла: — Хотя я не знаю, что скажет по этому поводу майор.
— Ничего, — так же доверительно успокоила его Лили. — Калеб также подчиняется полковнику Тиббе-ту, как и все в этом форте.
— Он спалит вашу лачугу, как пить дать, — посетовала Велвит, все это время стоявшая возле Лили.
— Не посмеет.
— Я бы не был так уверен, — смущенно прокашлявшись, возразил Уилбур. — Майор не боится никого и ничего на свете. И он, пожалуй, не остановится перед тем, чтобы обидеть несчастную беззащитную женщину.
Лили наградила незадачливого капрала таким взором, что он покраснел до ушей.
— Когда мы сможем перевезти этот дом? — деловито осведомилась она.
Солдаты посовещались и решили, что в воскресенье они все будут свободны от караулов и вольны заниматься чем угодно.
Лили гораздо больше устроило бы, если бы они приступили к осуществлению ее восхитительного проекта прямо нынче же утром, но она отдавала себе отчет в том, что сие, увы, не в ее власти. Ей осталось лишь мило поблагодарить мужчин, и те удалились восвояси. Уилбур поколебался было, но тоже последовал за ними.
Всмотревшись в лица стоявших вокруг нее женщин, Лили выбрала ту, во взгляде которой читалась наибольшая неприязнь, и молча протянула ей руку в дружеском жесте.
— Вы, поди, такая же, как те дамочки в церкви? — грубо спросила та, не обращая внимания на руку Лили. — Тож спите и видите, как выставить нас на все четыре стороны, а?
Лили набрала в грудь побольше воздуха, а потом выпустила его как можно медленнее. Хотя она и была способна проявить некоторую гибкость, если того требовала ситуация, но никогда не прибегала ко лжи.
— Меня совсем не устраивает то, чем вы занимаетесь, — честно отвечала она, — но я и в мыслях не имела высылать вас из форта. А дамочки из форта Деверо презирают меня не меньше, чем вас.