Дракон довольно засмеялся:
– А мне хотелось бы, чтоб нас заметили. Надо же как-то возрождать магию. А это было бы неплохим началом.
– Думаю, еще рано. Мы не готовы, – ответила Лили и поежилась.
Дракон замолчал. Даже взмахов его крыльев не было слышно: он плавно скользил по воздуху, постепенно спускаясь.
– Вы вообще когда-нибудь будете готовы? – наконец спросил он.
Лили посмотрела на огни фонарей и вздохнула.
– Возможно, нет. Я ведь правильно поняла – ты имел в виду, что к такому событию вообще нельзя быть готовым и это нормально?
– Верно. Нам не стоит терять голову и надо все обдумать, но мы обязаны попытаться. Надо быть храбрыми.
– Я совсем не ощущаю себя храброй, – прошептала Лили, но ветер унес ее слова в сторону. – Как бы мне хотелось просто немного отдохнуть…
Она вдруг поняла, что именно по этой причине так рвется в театр. Те несколько недель, что Лили, Джорджи и Генриетта провели в театре, были блаженством: они жили, забыв о маме, о Королевской страже, о заговоре против королевы. Они жили, будто никакой магии на свете нет, а есть только сцена и фокусы.
Вдруг дракон вздрогнул, и Генриетта лизнула руку Лили, которая никак не могла поверить, что прилетела в Лондон на драконе. Не так давно она боялась, что в ней вообще нет магической крови, а о драконе даже и мечтать не могла!
Интересно, сколько в стране волшебников, забывших о своей силе? Они никогда не летали на драконах, не пытались сотворить заклинание, взявшись за руки с другими магами, как это сделали ребята в лесу.
– Но я справлюсь! – пообещала Лили. – Мы же не хотим, чтобы за нами снова пришла Королевская стража!
Дракон кивнул:
– Лили, думаю, волшебники нас заметили. Я чувствую их взгляд, их силу, их желания…
– Их, наверное, очень много!
Дракон устремился вниз, и девочка взволнованно ахнула. Они пролетели мимо чердака высокого дома и спустились к реке. Дракон летел низко над водой, почти задевая ее лапами, Лотти довольно ерзала, а Джорджи просила ее быть осторожнее.
– Лили, театр уже совсем рядом! – крикнула Джорджи. – Помнишь мост? Мы однажды там проходили. Попроси дракона повернуть на юг около моста. По-моему, театр как раз там.
– Я услышал. – Дракон свернул вправо и пролетел над красивым мостом. Если кто из людей и заметил его, он показался им не более чем облаком, сгустком тумана над рекой. Лишь две лошади, что везли повозку, вздрогнули, заржали и встали на дыбы. Извозчик сердито заругался.
– Лошади не любят драконов? – спросила Лили, и дракон фыркнул:
– Все четвероногие нас не любят, дорогая. Они понимают, что мы с радостью ими пополдничаем. – Он засмеялся. – Твоя маленькая собачка делает вид, что ей совсем не страшно, но выходит у нее неубедительно. А это театр, да? Весь в огнях? Кажется, я слышу музыку.
– Да! – радостно закричала Лили. Генриетта недовольно заерзала. – У тебя получится сесть на заднем дворе? Поместишься?
Дракон спустился ниже и внимательно оглядел задний двор:
– Если я сяду тут, то снова взлететь мне будет очень сложно; это возможно, но отнимет много времени.
Уверена, что мы здесь в безопасности? – спросила Лили.
Лили повернулась к сестре, та кивнула:
– Уверена! – решительно ответила Джорджи, но Лили показалось, что она скрестила пальцы.
– Да уж толку-то от ее уверенности, – пробормотала мопс.
– Приземляйся, – попросила Лили. – Если что-нибудь случится – сотворим заклинание. Я никому не позволю тебя обидеть!
Дракон благодарно улыбнулся:
– Да я за вас волнуюсь, а не за себя. Меня трудно обидеть.
С заднего двора театра можно было легко попасть на склад декораций, где их сооружали и красили, а ворота вели в лабиринт переулков, затерявшихся среди больших улиц Лондона.
Плотнее прижав крылья, дракон будто по спирали начал спускаться вниз. Наконец он приземлился на булыжник и расправил крылья, заняв собой все пространство двора.
– Что теперь? – спросил он. – Музыка все еще играет. Сейчас время представления? – Его глаза задорно блеснули, и Лили нежно погладила чешую.
– Да, наверное, оно уже заканчивается.
– Уверена, сейчас выступает Даниил, это его музыка! – Джорджи улыбнулась. – Кажется, это фокус с летающей девочкой. Лили, Даниил нашел нам замену!
– Так это же хорошо, верно? – Лили надеялась, что никто не услышит в ее голосе боль. В конце концов, они сами ушли из театра. Произошло это дней десять назад, хотя Лили совсем потеряла счет времени. – Мы сами предложили ему найти нам замену, потому что нас забрала тетя Клара. Мы тогда еще надеялись, что она поможет нам отыскать отца…