Эвридика негромко смеется.
Разве я сказал что-нибудь смешное?
Эвридика: Ах, ну, конечно же, я вам позволю, мсье. Тем более что мы с вами уже пришли. (Махнув рукой в сторону балкона, не оборачиваясь). Видите вон ту крайнюю дверь слева?.. Это мой номер, мсье. Я там живу.
Посетитель (нисколько не удивившись, рассматривая балкон): Это что – пансион?
Эвридика: Можно сказать и так.
Посетитель: И вы здесь живете?
Эвридика: Увы, мсье. (Поднимаясь со своего места). Как видите, я уже дома.
Посетитель (ничуть не огорченно): Я раздавлен. Просто раздавлен.
Эвридика (насмешливо): Смиритесь, мсье. Наверное, это судьба.
Посетитель (поднимаясь): Похоже на то. (Быстро). А как вы думаете, нет ли какого-нибудь способа с ней договориться?
Эвридика: Думаю, что нет, мсье. (Идет к лестнице, на ходу). На вашем месте я бы поторопилась, чтобы успеть до комендантского часа.
Посетитель (бросаясь вслед за Эвридикой): Погодите… Ну, погодите же, мадемуазель. Мне кажется, у меня возникла одна очень хорошая идея.
Эвридика останавливается, поднявшись на первую или вторую ступеньку лестницы, и медленно поворачивается к Посетителю.
(Почти застенчиво). Знаете… Отчего бы вам не пригласите меня в гости? (Поспешно). Нет, нет, ничего такого…Чашка чая, приятная беседа. Я уверен, что мог бы рассказать вам много интересного.
Эвридика без выражения смотрит на Посетителя. Короткая пауза, в продолжение которой на сцене появляется Хозяин пансиона. Он выходит из левой двери и останавливается на авансцене, слушая дальнейший разговор.
Мне кажется, мы могли бы прекрасно провести вечер.
Эвридика (холодно): Как-нибудь в следующий раз, мсье. (Повернувшись, хочет уйти).
Посетитель: Нет, погодите, прошу вас. Всего только одну минуту. (Торопливо). Хотите знать, что я прочел в сегодняшней газете? Это черт знает что, мадемуазель! Двадцать тысяч человек гибнет в год под колесами машин. Это двадцать тысяч человек, мадемуазель.
Остановившись, Эвридика вновь оглядывается.
А еще двадцать тысяч погибает от рук убийц и грабителей. Знаете, что это значит?
Эвридика (без выражения): Да, мсье.
Посетитель: Совершенно верно. Это значит, что следующего раза может и не быть.
Эвридика: Да, мсье. (Внимательно смотрит на собеседника, негромко). А ведь я вас знаю. То есть, я хотела сказать, что уже где-то вас видела. (Вспоминая). Это лицо… И плащ… Вот только не могу вспомнить, где это я могла вас видеть.
Посетитель: Может быть, во сне?
Официантка: Закрываемся.
Посетитель (неожиданно грубо): Да, да, да! Уже уходим!
Эвридика: О, я, кажется, вспомнила… Нет, в самом деле. Вы были сегодня на дневном сеансе в «Неаполисе». Сидели рядом со мной и шуршали какой-то едой. Ведь это были вы?
Посетитель: Оказывается, у вас очень хорошая память, мадемуазель. Но, к сожалению, это был не я.
Эвридика: А на вокзале? Там тоже были не вы? Возле остановки такси, где вы ругались с полицейским? Вы так кричали и размахивали руками, как будто он украл у вас бумажник… Интересно, что вы с ним не поделили?
Посетитель: Клянусь вам, мадемуазель…
Эвридика (перебивая, со смехом): У него было такое лицо, словно он сейчас упадет в обморок!
Хозяин (вмешиваясь в разговор): В этом нет ничего удивительного, мадемуазель. (Подходя ближе). Ничего удивительного… Ведь этот господин сам работает в полицейском комиссариате.
Официантка и Уборщица перестают работать и, выпрямившись, смотрят на Посетителя.
Посетитель (ничуть не смутившись, насмешливо): Да, что вы говорите!
Эвридика (безучастно): Это правда?
Хозяин (невозмутимо): Конечно, мадемуазель. У него трое детей, жена неплохо готовит, в юности писал стихи. А главное, у него есть интересная работа, которую он просто обожает. (Медленно идет по сцене). Знаете, чем он занимается? Довольно чистая работа, если судить по нынешним временам. Выслеживает евреев, которым пришло в голову уклониться от регистрации. (Остановившись, Эвридике). Но вы ведь не еврейка, милая барышня? Вам ведь нечего бояться? Верно?