Пилот завел катер в ангар, из которого только что вылетел корабль, и посадил его в самый угол, поближе к техникам, солдатам и людям в гражданской одежде, которые плотно усеяли четыре яруса, примостившихся к стене. Как только я в сопровождении десятка солдат покинул корабль, раздались овации и целая буря восклицаний. Вскоре рукоплескания и выкрики в стиле «Слава Сияющему!» сменились коллективным падением на колени, челобитиями, а один самый ненормальный спрыгнул с первого яруса и, прежде чем его блокировал мой конвой, испросил разрешения принести себя в жертву, причем в жертву лично мне.
– Они тут все с ума посходили, – произнес я, ошалело наблюдая за тем, как два солдата подняли бьющееся в конвульсиях тело фанатика и передали его на руки группе техников в синей форме.
– Нет, Сияющий, – опроверг мою версию магистр, – они просто вне себя от счастья. Многие из них ждали вас всю жизнь, а у других были отцы и деды, которые давно состарились и умерли, но так и не дожили до вашего пришествия.
– Я что, Иисус, что ли? – бросил в сердцах. – Вообще не понимаю, почему меня ждали – я всего лишь продукт каких-то экспериментов ваших психованных ученых.
– Мой господин, – покачал головой магистр. – Неважно, кем вы считаете самого себя, ваше прошлое не имеет никакого значения. Известно, что вы Первый Бог. Мессия, который укажет человечеству верный путь и даст понимание смысла жизни. Только одним своим существованием вы подарили нам, вашим верным слугам, Великую цель, мы счастливы и безмерно благодарны.
Солдаты, все это время тщательно следившие, не появится ли агрессия в рядах ликующих, не осознавая того, что делают, закивали при последних словах магистра, и я понял: этот мир прогнил больше, чем мне казалось. Насколько нужно быть серым, унылым, лживым, однообразным, чтобы сотворить таких людей. Римская империя и ее преемник Соединенные Штаты всегда считались передовыми центрами развлекательной индустрии, а Аливрия – целиком и полностью их наследие. Человеку не хватит жизни, чтобы насладиться вполне или хотя бы испробовать все существующие виды развлечений, разнообразные способы выхода из реальности, погружение в пучину распутства, наконец. Но все же Система где-то дала сбой, не смогла переварить и выпустила из своих цепких лап всех этих верующих. Верующих даже не в меня, а в мифического Бога, который придет и все исправит. Откроет им смысл бытия, объяснит замысел Вселенной, породившей такое творение. Наконец станет понятно, для чего радуемся, страдаем, живем и умираем, и тогда мир погрузится в вечное блаженство… Как глупо. Ни я, ни кто-либо другой не сможет ответить на эти вопросы, и уж тем более никто не придет, чтобы все исправить. Я могу только попытаться раскрыть глаза человечеству, помочь осознать, в каком дерьме оно находится. А осознание – первый шаг к исправлению.
Солдаты провели нас с магистром к выходу из ангара, а затем и к одной из бесчисленных стеклянных лифтовых шахт, разветвляющихся в чреве Башни подобно артериям в организме человека. Сверхскоростная кабина лифта прибыла на наш этаж практически мгновенно и уместила весь взвод, меня и магистра. Двигающаяся за нами процессия с тем же успехом оккупировала другие лифты, и через несколько десятков секунд без всякой тошноты и головокружения мы, преодолев расстояние с полмили, оказались, наверное, под самой крышей космопорта.
Зал встретил нас унылыми взглядами стоящих на коленях и держащих руки за головами служащих и тремя десятками охраняющих их солдат. Старший из конвойных отдал честь командиру взвода, увидев меня и магистра, замялся, но после сделал вид, что не узнал или не заметил, и продолжил доклад:
– Генерал, космопорт полностью под контролем! Бои идут в нескольких милях от наших позиций. Захвачено три фрегата, один гражданский транспортник, три больших и десять малых грузовиков. Два фрегата уже выведены в космос и прикрывают нас с орбиты. В здании находится примерно полторы тысячи пленных, в основном служащих космопорта, а также экипажи кораблей.
– Отлично, капитан. Пленных запереть, всех наших людей в третий фрегат. Стартуем через пять минут.
– Есть, сэр!
Не обращая более внимания на окружающую чехарду, «командир взвода», который на самом деле и был генералом, быстрым шагом повел нас в посадочный ангар. Там без лишних слов отправил всех на трап а-ля эскалатор.
Чем отличается фрегат от корвета, эсминца или другого бороздящего космос аппарата, я пока не знал, но корабль не поражал размерами. Относительно большой (наверное, при необходимости сумел бы вместить в себя целую танковую дивизию), он казался мне невзрачной грудой металлолома. Что ж поделать – влияние «Эльвы».