— Хочу, для начала, заключить с тобой кое-какую сделку.
— Какую? — спросила я, сев и поджав под себя ноги.
— Ты мне помогаешь с одним делом и никому об этом не рассказываешь, а я отдаю тебе письмо, — с хитрым видом предложил Инфернус.
— Ты, Малум, — гад и шантажист, — выпалила я и, встав с пола, собралась уходить. — Подавись этим письмом!
— Постой, — он резко развернул меня к себе лицом. — Прошу тебя, пожалуйста.
— Почему ты кого-нибудь другого попросить не можешь? Асуру, например.
— Потому, что я не могу доверять остальным.
— Как и мне. Я с удовольствием сделаю так, чтобы ты не мог мне доверять, если это значит, что больше не будет таких вот «похищений».
— Ты дала клятву, так что никому ничего не сможешь рассказать. Просто скажи: «Да», и я отдам тебе письмо.
— Хотя бы скажи, что это за «одно дело»? — сдалась я.
— Ты должна помочь закончить мне одну печать.
— Как те, которые были в книге, что ты мне дал?
— Да, можно и так сказать. Ну как, согласна? — с долей надежды в голосе спросил юноша.
— Хорошо, а теперь отдай письмо!
— Бери, — Малум протянул мне конверт. Открыв его и вытащив, лежащий там, листик, я начала читать про себя.
«Дорогая моя Лилит. Прости, что не рассказывала тебе о том, что ты донату, но поговорка: «Меньше знаешь — крепче спишь» не с пустого места возникла. Как ты? С тобой все хорошо? Переместились в залунный мир удачно?
Усердно учись. Надеюсь, что ты найдешь много хороших друзей.
С любовью, мама»
Да уж, помню, что мама говорила, что ей не комфортно общаться по переписке, но я и подумать не могла, что письмо будет таким маленьким.
— Кстати, — напомнил о своем присутствии светловолосый, — письмо пришло, пока ты спала, так что я успел отправить ответ от твоего имени.
— Что?! — сказать, что я была невероятно удивлена и ошарашена, значит ничего не сказать.
— Подумал, что тебе будет интересно почитать «твой» ответ, и сохранил копию письма, — с этими словами он, поискав в тумбочке, достал лист бумаги и протянул его мне. Дрожащими руками я взяла письмо и начала просматривать его.
«Здравствуй, мамочка. У меня все в порядке и со мной все хорошо. Познакомилась с интересными людьми. Особенно меня впечатлил один парень, по имени Малум. Он невероятно силен, как физически, так и в плане магии. Я ему и в подметки не гожусь… — далее следовали еще пол страницы, с восхваляющими Инфернуса предложениями. — Буду рада получать от тебя еще письма.
Лилит Дарклайт»
Я медленно перевела взгляд на парня, который самодовольно усмехался. Не знаю, откуда у меня только силы взялись, чтобы сдержаться и не придушить эту «впечатляющую личность».
— Какое право ты имел писать ответ, вместо меня?! — возмутилась я.
— Но я же правду написал, — хихикнул блондин. Не выдержав, я все же отвесила ему пощечину.
— Не смей лезть в мою жизнь! Совсем без царя в голове?
— Прекрати орать! — разозлился Малум. — Это была всего лишь шутка. Никакого письма я не отправлял. Если так хочешь, чтобы я не лез в твою жизнь, то пожалуйста. Ищи другого дурака, который согласится дополнительно обучать тебя и присматривать за тобой.
— Вот и чудно, — я повернулась, чтобы наконец-то уйти, но Инфернус резко схватил меня за плечи. — Эй!
— А ну-ка, стоять. Что у тебя вообще в голове творится, дуреха? — рыкнул он.
— В смысле?
— Ты сказала, что поможешь мне с печатью. Слово демона, как и его потомков, непоколебимо и я могу с легкостью связать тебя им, но тогда ты будешь беспрекословно подчиняться мне. Это в твоих интересах? Не думаю. Но, если хочешь, можешь попробовать уйти, не помогая.
— Хорошо, — зло бросила я. — Что делать надо?
— Вот так бы раньше. Держи, — парень «выудил» из воздуха несколько сосудов с чернилами и кисти. Когда взяла их в руки, фиолетовоглазый начал снимать с себя рубашку, в которой был. Я спешно зажмурилась. — Ха, я конечно понимаю, что невероятно прекрасен и от моей красоты ослепнуть можно, но это не повод жмуриться. Чего это ты?
— А зачем ты раздеваться начал? — смущенно спросила я и почувствовала, как начала краснеть.
— Черт, а ты миленькая, когда смущаешься, — с какой-то досадой в голосе прошептал парень. — Потому, что эта печать особенная. Она рисуется на теле, а затем впитывается в кожу. Я могу правильно нанести ее себе везде, за исключением спины. Вот с этим ты и поможешь мне.
— Что? — опешила я, все еще не открывая глаза. — Ты же говорил, что эта печать такая же, как и те в книге.
— Приврал малек. Эта печать и правда похожа на те, отличие лишь в назначении и том, что она на тело наносится. Ты уже дала согласие, так что отказаться не можешь.
— Обманщик! — я открыла глаза и непроизвольно занесла руку, сама не зная зачем, но юноша перехватил ее. Мгновенье, и он уже за моей спиной, не отпуская мою кисть.
— Один и тот же трюк со мной дважды не получится провернуть, — злобно прошипел он мне в самое ухо, от чего все тело покрылось «мурашками». — И чего ты такая буйная?
— Бесишь просто, — пробубнила я себе под нос.
— Знаешь, не меняй свое отношение ко мне. Интересно за «такой» тобой наблюдать.
— И не собиралась, идиот, — раздраженно рыкнула я.
— Чудно, — Малум оттянул свободной рукой ворот рубашки, оголяя шею и ключицу. Он легонько провел нижней губой от самого плеча до середины шеи, а затем легонько поцеловал кожу, рядом с бешено пульсирующей жилкой. — А ты не боишься оставаться наедине со мной, дуреха?
— Боюсь, — мой голос дрожал. Отрицать очевидное не было смысла. — Но, если попытаюсь сбежать, не начертив требуемую от меня печать, то, если верить тебе, буду вне зависимости от своих желаний подчиняться тебе.
— Молодец, запомнила, — светловолосый отпустил меня. — Ладно, игры играми, а работать надо. Я тебя на долго не задержу.
Он сел на кровать, повернувшись ко мне спиной. На коже начал проступать еле видный узор, печать. Поборов страх, я подошла ближе и, макнув одну из кистей в чернила, начала повторять полупрозрачные символы. Рука будто двигалась сама, но, в то же время, я отчетливо чувствовала, что управляю ею. Мне на глаза попался длинный синяк на шее парня. Такое чувство, что его кто-то душил. Пока я рисовала, заметила еще несколько, на плечах, еще совсем «свежие», предплечье и кисти. До этого их скрывала рубашка. Это конечно не мое дело, но интересно, откуда они появились. Может во время уроков? Как вспомню свой «полет», так вздрогну. Вдруг, перед глазами появилось воспоминание о том, как Инфернус наложил связующее заклинание на кусок ткани. «Когда я приношу тебе физическую боль, со мной происходит то же, но в два раза сильнее». Тогда, когда он схватил меня за шиворот, а затем за предплечье, перед тем, как подняться в башню, и сейчас, когда Малум держал за плечи и ухватил мою руку, я практически не чувствовала боли, но он… Он чувствовал ее. Я развязала нехитрый узелок на шее и положила ленту себе в карман.
— Что ты только что сделала? — настороженно спросил парень.
— Ничего, не вертись. Я почти закончила, — доделав последний иероглиф, я вздохнула с облегчением. Вроде бы все правильно. — Все, а теперь, убедительная просьба, оденься.
— Во-первых, это еще не все, теперь надо подождать минут двадцать, пока печать войдет в силу, а затем повторить нанесение рисунка, и так трижды. Во-вторых, чернила, уже нанесенные на кожу, не должны контактировать с тканью, полиэтиленом, железом и лимонным соком, так что придется мне еще так походить. Зато, ты можешь любоваться мной, сколько душе угодно.
— Извращенец, — буркнула я. — Как понимаю, мне все еще нельзя уходить, да?
— Да. Иди-ка сюда, — юноша, взяв за руку, притянул меня к себе и усадил на колени. — О чем я тебя просил?
— О чем? — не поняла я.
— Не менять свое отношение ко мне. А ты начала жалеть меня. Или есть другая причина, почему ты сняла зачарованную мной полоску ткани? — Малум притронулся к моей шее, где ранее было «ожерелье», на я сразу же отстранилась от него. От этого человека можно ожидать чего угодно, так что надо быть всегда наготове.