Когда солнце опустилось за горизонт, и весь лагерь погрузился в блаженный сон после насыщенного дня — мешки снова ломились от отнятого несправедливо нажитого злодеями добра — Киган осторожно потеребил за плечо задремавшую в кои-то веки колдунью.
— Лилит…
Лилит поёжилась. Она не любила, когда ее имя треплют попусту, и уже немного жалела, что доверила его храмовнику.
— Чего тебе не спится? — буркнула она, с трудом продирая глаза.
— Лилит… — Киган скривил загадочную рожу и несколько раз кивнул в сторону небольшого лесочка, — пошли отойдём.
Лилит вздохнула. У нее противно тянуло под лопаткой, а правая нога, кажется, была стёрта до крови, что не способствовало романтическому настроению.
— Не хочу, — буркнула она.
— Почему? — Киган явно обиделся.
Не напрягаясь излишне, Лилит описала жрецу суть проблемы.
— Перевернись на живот, — тот толкнул ее в бок.
Лилит подозрительно сверкнула глазами.
— Даже не думай. Я всегда контролирую ситуацию.
— Идиотка, — Киган подтолкнул ее сильнее. — Я посмотрю, что у тебя там дёргает. Давай, поворачивайся.
Поколебавшись немного, Лилит осторожно огляделась по сторонам и сделала, как сказал жрец. Мозолистые руки забрались ей под блузку. На промозглом ночном ветру они ощущались небывало приятно.
— Да-а… — выдохнула Темная, когда пальцы храмовника нащупали нужную точку.
— Тихо ты, — цыкнул на нее тот, и Лилит поспешно заткнулась.
Киган ещё что-то сделал пальцами, и боль исчезла, будто её и не было вовсе.
— Четырнадцать демонов, — выдохнула Лилит.
— Давно бы попросила. Давай, поворачивайся обратно и разувайся.
Лилит послушно села и вытянула перед собой больную ногу, не подумав, правда, стащить сапог. Ей было интересно, насколько далеко пойдёт Киган. Клерик, не замечая небольшой проверки, аккуратно снял сапог с ноги пациентки, размотал портянку и с отвращением отвернулся, увидев окровавленную ступню.
— Давно это у тебя?
— Да Ад его знает. Такое чувство, что с самого начала.
— Ну, молодец.
Киган осторожно взял в руки ступню и принялся разминать, стараясь не причинять боли. Лилит закрыла глаза, погружаясь в блаженство.
— Киган… — позвала она шёпотом.
— А?
Лилит приоткрыла один глаз.
— Слушай, вот ты же нормальный мужик, да?
Киган замер, пытаясь понять, комплимент услышал или оскорбление.
— Я просто не могу понять… Что ты делаешь в церкви?
Вообще, Лилит подозревала, что нарывается. Но к ее удивлению Киган даже не огрызнулся.
— Это долгая история, — бросил он, заметно помрачнев, и попытался изменить угол разговора. — А что, по-твоему, в церкви нет нормальных людей?
Лилит посмотрела на него как на младенца, спросившего, почему небо синее.
— А по-твоему, что, есть?
Киган поджал губы и промолчал.
— Не подумай, что я хочу поругаться. Просто мне… интересно.
— Ладно, — Киган осторожно опустил ступню чародейки на землю. — В церкви я не так уж давно. Мне тридцать два, а в храм я попал в двадцать четыре, — он помолчал. — Я обычно не рассказываю об этом, но раньше я был наёмником. Отряд «Боевые коршуны». Вряд ли ты о нас слышала. Мы орудовали в основном на севере. Брались за всё без разбора. Но с какого-то момента… Короче, мне становилось всё труднее. Я не мог понять, зачем это всё. Сегодня мы защищаем город, а завтра уже убиваем его жителей… И ещё у меня был друг… Тамлин. Полуэльф. В отличие от меня, он никогда не интересовался тем, кто против нас. Но я знал, что при каждой возможности, когда после похода все расползаются по кабакам, он исчезает. И вот однажды мы получили задание сжечь небольшую эльфийскую деревню, которая не хотела платить дань местному корольку. Мне не понравилась эта работа. Я, как обычно, рассказал о своих сомнениях Тамлину. Думал, он высмеет меня, как всегда. А он долго молчал и сказал, что ночью дезертирует. И предложил пойти с ним. Я отказался. Не люблю предавать. На следующее утро был бой… Если это можно назвать боем. У эльфов были только палки и охотничьи луки. Мы перерезали их всех. А вечером, когда я пошёл собирать добычу… Я увидел Тамлина. Он лежал в одном из домов ничком, даже в смерти прикрывая собой девочку лет пяти на вид. Мертвую.
Киган замолчал на какое-то время. Потом продолжил.
— Я ушёл из Коршунов.
— Но почему церковь? Не было места получше?
Киган ответил не сразу.
— Я искал путь, — сказал он, наконец. — Путь и раскаяние. Церковь обещала и то, и другое.
Лилит хмыкнула.
— Нашёл?
Киган прикрыл глаза.
— Ты же знаешь, что нет. Он до сих пор снится мне. Мёртвое тело, сжимающее в руках ребёнка. Если я получаю наказание — чуть легче. Хотя я и знаю, что любого наказания будет мало.