— Моё имя Сканлан, Владыка, — сообщила демоница, перетекая на пол и оказываясь на коленях перед Двэйном. — Я пятая дочь леди Регины.
— Суккуб, — понимающе заметил Двэйн.
— Вы хотели видеть заложника от нашего клана. Леди Регина выбрала меня.
— Ну что ж, заложник, — Двэйн снова наполнил кубок и, упав в просторное кресло, раздвинул ноги, — посмотрим, на что ты способна.
Девушка растянула губы в томной улыбке, но Двэйн к долгим прелюдиям был не готов и одним сапогом нетерпеливо подтолкнул Сканлан ближе к себе.
— Тёмная, ты не хочешь исповедаться?
Лилит посмотрела на Кигана и удивленно вскинула бровь.
— Я же вижу, тебя гнетет тяжесть твоих грехов.
Лилит издала носом неприличный звук — нечто среднее между смешком и хрюканьем. Они уже третий день тащились по очередному бездорожью. По каким-то загадочным причинам — возможно, по рисунку звёзд — Алистир сделал вывод, что послание должны были доставить в замок в Сумрачных Горах. Ноги колдуньи давно уже были стоптаны в кровь, а нос хлюпал с самого болота — все остальные спутники без зазрения совести пользовались целительскими навыками Кигана, Лилит же даже не пыталась обращаться к храмовнику за помощью.
— Хочешь сказать, это поможет? — спросила она.
— У всех у нас свои тайны. Церковь лечит недуги тела, но я знаю лекарство и от мук совести, — загадочно сообщил клерик.
— Да ладно, — недоверчиво произнесла Лилит. — И в чём же оно состоит?
Киган хитро улыбнулся.
— Сначала ты должна исповедаться.
Лилит закусила губу.
— Ну-у… — протянула она и подумала: «Была не была». — Когда я ещё занималась всякими… разными вещами, был у меня один помощник, — сообщила Лилит и задумалась, подбирая слова. — Так вот… помощник. И я обращалась с ним… ну, знаешь… причиняла ему боль. Била. И не только.
— Ты же была Чёрной Госпожой, — разумно рассудил Киган, ничуть не удивившись. — А он — твоим прихвостнем.
Лилит посмотрела на Кигана с нескрываемой злобой.
— Что, лавочка закрывается? Уже отпущение грехов? Так быстро?
— Ладно, ладно. Слушаю дальше.
Лилит вздохнула.
— Ну и… теперь… у меня перед глазами всё время стоит его лицо… Распростёртое тело… Щека, прижатая к полу моим сапогом, — лицо Лилит озарила мечтательная улыбка, но она тут же вспомнила, что рядом с ней храмовник. — Ну вот, собственно, и всё. Я не жалею, что всё пошло так, как пошло. Но вот этот… помощник…
— Я тебя понял, — Киган положил руку на плечо Владычицы, — будь спокойна, сестра. Ты сделала первый шаг к свету.
— Правда? А что насчёт лекарства?
Киган скинул с плеча вещмешок и, покопавшись в нём на ходу, достал моток бечевки, связанной так, чтобы на одном конце получалась пятерка хвостов, усеянных тугими узлами, а на другом — некое подобие рукоятки.
— Каждый вечер перед сном. Начать можно с пятнадцати раз.
— Что? — опешила Чёрная.
— Самобичевание, — сообщил Киган и вложил верёвку в руку чародейки. — Отлично помогает от ненужных мыслей.
Солнце близилось бы к полудню, если бы в этом сумрачном краю его можно было увидеть на небе. Лилит устало плелась в самом хвосте
растянувшейся вдоль скалистого склона процессии, когда услышала оклик впередиидущего:
— Сверху!
Лилит стремительно подняла взгляд к небу, готовая выпустить атакующее заклятье. Раньше, чем разглядела противника, она увидела вокруг себя зелёный свет, синий, затем жёлтый — и почувствовала, что кровь понеслась по венам быстрее.
— Рух! — бросила она. — Она не видит неподвижные цели!
Со стороны самой высокой вершины к ним стремительно приближался двухметрового роста воробей с золотистым оперением.
— В пещеру! — крикнул Алистир, как обычно игнорируя волшебницу.
— Кретин! — не выдержала Лилит, но весь отряд уже прыгал по камням в сторону небольшого грота.
Лилит вздохнула и побежала следом.
Рух, путь которой, как видно, просто пролегал мимо, плавно завернула в их сторону и спикировала в центр кучки людей. Лилит увидела, как гном, бежавший последним, нарисовав в воздухе неописуемый кульбит короткими ножками, подпрыгнул как мячик и оказался в пещере. Лилит же отрезал от отряда золотистый птичий хвост. Она поднырнула под чудовище и уже почти успела запрыгнуть в темноту, когда буквально перед её носом громыхнул булыжник, и лаз закрылся.