Во взгляде Риммана вспыхнула холодная ярость.
— Все верно, принцесса. Догадливая ты у нас. У таких, как я, ведь нет ни чести, ни совести. И выходит в твоих интересах ублажать меня получше. Глядишь, если возьмешь меня за яйца по-нежнее и покрепче, я и предпочту тебя тем выгодам, что могут предложить Волки.
— Тогда начинай переговоры прямо сейчас. Потому как с моим-то опытом в постели, ты вряд ли имеешь шанс получить хоть какое-то удовольствие. Думаю, ты без проблем можешь в любой момент получить быстрый и качественный секс от тех девиц, которые сами бегают за тобой! — выкрикнула я. — Так что не трать своё время понапрасну.
— А давай ты не будешь забывать, кто здесь диктует условия и решает, что делать! — рявкнул Римман. — Если мне будет нужен быстрый секс — не переживай, я знаю, куда обратиться. И тебя это, на хрен, никак не касается, Ники!
— Вот как? Выходит, что ты требуешь, чтобы я была только с тобой все то время, пока тебе не заблагорассудиться меня вышвырнуть или тупо продать, а за собой оставляешь право спать, с кем захочешь? — вскочила я.
— В точку, Ники! Или готова прямо сейчас начать удовлетворять мои потребности в полном объеме? Ну, так я не против. Можешь опускаться на коленочки и приступать! — Риммон демонстративно провел по выпуклости под своими штанами. — А то у нас с тобой как-то нечестно выходит: 2–0 в твою пользу.
Я метнулась из кухни. Хотя, куда я бегу? От кого? Я ведь сама к Римману пришла, по собственной воле. А ведь Гоблин меня предупреждал! Так чего теперь мечусь и рефлексирую?
Звук двигателя байка и открываемых ворот сообщил мне о том, что Римман опять уехал.
Я вернулась на кухню. Мне хотелось плакать и кричать во все горло, исходясь болью потери и отчаянием от того, в какой ситуации оказалась. Ну, почему я такая слабая и никчемная? Почему не ушла из отцовского дома лет в семнадцать и не научилась жить в этом мире самостоятельно? Почему разрешила управлять собственной жизнью? Позволила распланировать мою жизнь, лишив саму себя права выбирать.
Я еще будучи ребенком знала, что выйду замуж за Темиза, рожу ему детей, а он будет управлять Домом Сумеречных Барсов, когда придет время. Все будущее было очевидным и без любых сюрпризов и потрясений. Никаких страстей и интриг. И я молчаливо со всем согласилась и никогда не возражала. Почему?
Я поплелась в кабинет Риммана и открыла ноут. Дома я пользовалась компом только для обучения или чтения.
Но сейчас я хотела поискать информацию о гибели близких.
И тут же наткнулось на то, что следствие установило, что моего тела среди погибших нет! Но как они это так быстро установили? И тут же стали муссироваться версии о моей причастности, раз я бесследно исчезла. Ведь после смерти отца мне доставалось очень внушительное состояние. Раскопали и то, что я проходила домашнее обучение и почти не выходила в общество. И это, естественно, дало журналистам повод изгаляться на тему того, что я была бедной, забитой дочкой, только и мечтавшей вырваться от отца тирана, причем с максимальной выгодой для себя.
А любовник тоже, естественно, у меня должен быть. Сообщник в одном лице.
Стало безумно больно от того, что кто-то мог подумать, что я могла бы желать смерти отцу и другим людям ради денег.
Мне захотелось тут же заявить на весь мир, что вот она я и никого не убивала. Но я понимала, насколько это глупо. Пока не время. До того, пока себя не проявит заказчик этого зверства, объявляться мне нельзя.
Я с тоской посмотрела в окно. Очень хотелось выйти на улицу и идти куда-то, пока будут нести ноги, и затеряться где-то в этом огромном чужом мире. Находиться в четырех стенах было тяжко, они давили на меня. Но на задний двор я ни за что не пойду. Не смогу даже взглянуть в глаза Мише после того, что сделал со мной Римман на его глазах.
Накинув куртку, я вышла через переднюю дверь. Мне просто нужно пройтись. Дверь мягко захлопнулась за мной. Но задняя дверь открыта, так что всегда смогу вернуться. Уже вечерело.
Я брела по улице, заглядывая в окна чужих домов. Там проходила жизнь незнакомых мне людей. Обычная нормальная жизнь. Они возвращались с работы и учебы, общались, ужинали, занимались любовью, ссорились. Просто жили. И только я была по другую сторону всего этого. Я двигалась, говорила, ела, даже испытала два своих первых оргазма с мужчиной, но при этом во мне не было ничего живого.
Коттеджный поселок незаметно закончился. Дальше был заросший пустырь, а вдали виднелся то ли парк, то ли вообще лесок.