Ди и сама не понимала, зачем расспрашивает Нэнси о его работе. Ничего нового она узнать не могла. Но это все равно, что разглядывать фотографии знакомого пейзажа: интересно посмотреть на него по-новому. Только не надо было спрашивать, звонят ли им их жены. Потому что ей теперь стало тревожно.
Сэм говорил, что Кенди никогда не звонит ему на работу, а вот Нэнси утверждает, что звонит. Наверное, хочет похвалиться, как близко со всеми общается. Подумаешь. Потом она с возмущением стала вещать о проблемах с телефонной сетью. У Ди слипались глаза. Она уснула, и ей приснилось, что председатель Верховного суда вручает ей диплом, а Сэм поздравляет ее, и фотограф из «Ивнинг Пресс» просит всех троих встать рядом и записывает в блокнот их имена.
Ди часто снилось, что Сэм участвует в ее повседневной жизни. Возможно, полагала она, это означает, что ее не гложет чувство вины, и что между ними все честно, законно, и они ни от кого не прячутся. Не то чтобы совсем ни от кого - но и нельзя сказать, что они встречаются тайком в темном углу. Например, Эйдин, ее подруга, с которой она снимает квартиру, все о них знает и болтает с Сэмом, когда он к ним заходит. И друг Сэма Том тоже знает; иногда он даже ходит с ними в ресторан. Так что не так уж они прячутся, как можно подумать. Сэм спрашивал, почему родители за ней не следят, и Ди ответила: им это и в голову им не придет; и потом, она усыпляет их бдительность - говорит, что пока еще ни с кем не встречается, но в ближайшем будущем обязательно влюбится в какого-нибудь недотепу, – при этих словах Ди расхохоталась от души, а Сэм поник. Она перестала смеяться, а он все молчал.
- Не факт, что будущее окажется идеальным, - наконец, сказал он. – Я говорю о нас. Наверное, не стоит надеяться на что-то особенное.
- Будущее далеко не у всех идеальное, - сказала она бодро. – Но надо надеяться, иначе какой во всем смысл?
От этих слов он, вроде, воспрял немного, но все равно был менее разговорчив, чем обычно.
Ди не могла толком объяснить, зачем она так часто стала ездить домой. Эйдин тоже не совсем понимала.
- Разумеется, вы с ним тут не увидитесь. Но сюда он может хотя бы позвонить, если будет свободная минутка.
И то верно. Однако, свободные минутки у него выдавались все реже. Приехали из Торонто родители Кенди, им надо показать Дублин. Один из мальчиков упал с велосипеда и расшиб лоб: его пришлось навещать в больнице, а когда выписали - сидеть с ним.
Потом они всей семьей отправились на теплоходе по реке Шеннон, и он впопыхах звонил из таксофонов, когда якобы покупал напитки или отлучался в туалет.
А в последнее время многие свои исчезновения он вообще никак не объяснял, и при этом свободных минут, похоже, не было вовсе. Лучше быть здесь, в Ратдуне – сюда он не может ей позвонить, даже если захочет. Он представится, отец его узнает. Телефон стоит в прихожей - это гиблое дело. Может, поэтому она и уезжает: все лучше, чем быть там, куда он ей мог позвонить, но не звонил.
Эйдин считала, что Ди надо быть решительней, надо бороться за него, заставить бросить эту Кенди. Когда все начиналось, он просто голову потерял - он решился бы ради нее на что угодно; а теперь она дала ему понять, что можно сидеть на двух стульях. Но Ди не могла сказать с уверенностью, что это ее не устраивает. Ей не был нужен громкий скандал, из-за которого придется прервать стажировку и остаться ни с чем, не получив ни образования, ни мужа, опозорив свою семью и разрушив чужую. Эйдин возразила: все это чушь. Если родители спокойно относятся к тому, что ее брат живет вместе с девушкой, почему бы им не смириться и с тем, что задумала Ди? По мнению Ди, разница тут огромная: всем известно, что Фергал с той девушкой скоро поженятся, а она собиралась создавать семью с известным дублинским врачом, которой ради нее будет вынужден бросить жену с двумя детьми. Это совсем другая история. Но Эйдин сказала: чушь. И то, и другое - Грех, и то и другое Не Принято. Так почему бы не рассказать?
Почему? На самом деле, теперь от нее мало что зависит: Сэм от любви уже отнюдь не пылает. Пару раз он даже объяснял, что занят, в точности теми же словами, которые говорил год назад Кенди. «Милая, прости: ничего не получается. Я сделал все, что мог, но тут совещание, всех только в это время и можно собрать. В прошлый раз я отпрашивался, будет нехорошо, если снова исчезну». Очень знакомо. Страшно знакомо. Сочиняет небылицы для юной любовницы, чтобы побыть со своей не столь юной канадкой-женой? Или у него появилась еще одна молодая любовница? Которой меньше, чем двадцать три года? Которая не вздыхает и не ноет, когда он отменяет свидание? Которая не предлагает услать Кенди обратно в Торонто?