Кева никто не заставлял становиться одним из них; но они так часто не оставляли ему выбора, что Кеву стало казаться, будто единственный выход – удрать в Америку. В большинстве случаев ему поручали только «пересортировку». Например, посуду из уотерфордского стекла (которую доставили в отель, но распаковать не успели), надо было переложить в новые коробки: каждый бокал бережно взять, обернуть в мягкую фиолетовую бумагу и положить в подарочную коробку – в комплекте шесть штук. Он стал отменным специалистом по части различных наборов - или «гарнитуров», как это называлось. Больше всего ему нравился набор «Коллин»: он представлял себе, что, когда женится, купит две дюжины таких рюмок для брэнди, и будет пить из них, как из обычных стаканов, или ставить в них в ванной зубную щетку. Но потом он вспоминал, какова реальность, и мечты исчезали как дым. Он оглядывал гараж и снова принимался упаковывать бокалы в коробки без надписей. Он понятия не имел, куда они потом исчезали, и какая их постигала судьба. И не спрашивал. Никогда. Вот поэтому он им нравился, поэтому они ему полностью доверяли. В самый первый день на погрузочной площадке они решили, что Кев - свой парень, и теперь слишком поздно объяснять им, что это не так. Чем дольше все тянется, тем меньше у него шансов выпутаться.
Когда выдавались дни поспокойней, Кев думал: а что в этом такого ужасного? Они ничего не берут у простых людей, не трогают частные дома или квартиры. Они грабят компании, которые стелят в своих офисах километры красных шерстяных ковров, украшают полки престижной стеклянной посудой и обставляют туалеты по последнему слову сантехники. Не покушаются на имущество стариков или молодоженов. И не носят с собой никакого оружия, даже дубинки. Они во многих отношениях не такие уж плохие парни. Конечно, не ходят на работу, как все, и людей обманывают, пишут что-то в блокнотиках с таким видом, будто все совершенно законно. И потом из-за них у честных граждан случаются неприятности - например, бедному мистеру Дейли досталось со всех сторон, и все, похоже, решили, что он уже стар и пора бы его уволить - хотя вслух эту мысль никто не высказывал. И кражи они совершали едва ли реже, чем раз в неделю - а в подобном деле Кев Кеннеди из Ратдуна ни под каким видом не желал быть замешанным. Или хуже того - пойманным. Об этом и помыслить нельзя. В городке еще не утихли разговоры о том юноше, родственнике Фитцджеральдов, который одно время работал у них в магазине, - он на три года сел в тюрьму за ограбление почтового отделения в Корке. От этой новости Ратдун не один месяц гудел как потревоженный улей, и миссис Фитцджеральд, мать Тома, всем объясняла, что он им не близкий, а очень-очень дальний родственник, они просто пытались помочь ему встать на ноги, и вот какую благодарность получили в ответ. Неужели старик-отец должен пережить такой позор? И прахом пойдут надежды Рэда жениться на какой-нибудь видной девушке, и имя бедного Барта, которого все так уважают, очернится навсегда.
Но что делать? Если Пеликан, Дэфф, Кратч и Кейси узнают, что он их предал, как с ними жить в одном городе? Бессмысленно врать, будто он собирается куда-то уехать. Они знают все. Такая у них работа – знать все: когда и что привозят, в какое время охранники отлучаются пить кофе, когда уходят в отпуск опытные сторожа, в каких фирмах начальники молоды и неуверенны в себе, когда в магазинах такая суета, что можно спокойно погрузить мебель в частный фургон. Они знают, где Кев живет и работает – лгать им просто немыслимо.
Но, по крайней мере, он выбывает из игры, когда совершаются самые крупные кражи, – поэтому на выходных ему и хотелось находиться от Дублина как можно дальше. Он прозрачно намекал, что у него дела за городом. На той неделе, когда они познакомились, Кев тоже собирался домой, так что это было воспринято как нечто естественное. Он не уточнял, что едет в Ратдун, не объяснял, по какой причине, но они знали, что Кева на выходных на самом деле нет в городе. Как-то воскресным вечером возле дома, где он снимал квартиру, ему встретился Кратч Кейси, и Кев понял, что это была обычная проверка. С тех пор его ни в чем не подозревали; даже Пеликан, столкнувшийся с ним случайно на углу его квартала, не сомневался, что Кева не бывает на выходных – он даже не потрудился проверить.