Я вопросительно приподнимаю брови:
– Ты смотрела?
– Ну конечно! – говорит она. – Я знаю одного парня, который неплохо забивает голы.
– Правда? – спрашиваю я с улыбкой.
– Да, Дин Йоргенсен. Ты его знаешь?
Я тоже толкаю ее локтем.
– Предательница! – говорю я в ответ на упоминание моего лучшего друга.
– Говорят, он лучший крайний центральный бомбардир в команде.
Она смеется, что так плохо знает футбольную терминологию.
– Мне придется многому тебя научить, Митчелл.
– Давай, Макбрайд, – не сдается она. – Может, когда-нибудь научишь меня играть.
Боже, как бы я хотел научить ее играть в футбол! Я представляю себе, как мы выйдем с ней на поле и будем обводить мяч. Я вижу, как она бежит по краю поля, ветер треплет ее волосы, а она смотрит на меня и кивает, чтобы я передал ей мяч. Что же в этой девушке такого, от чего я воображаю себе, как буду играть с ней в футбол, вместо того чтобы мечтать о совсем других играх?
– Ну, придется подождать до весны, – грустно говорю я. – Этот семестр так быстро прошел. Не могу поверить, что уже сессия.
– Да уж, – соглашается она. – У меня последний экзамен в среду. А у тебя когда?
– В четверг, – отвечаю я. – Ты сможешь побегать в среду?
Кажется, я в буквальном смысле задерживаю дыхание, пока жду ее ответа, – это не лучшая вещь во время пробежки. Не могу себе представить, что не увижу ее до января.
– Да, конечно, я смогу побегать в среду. Ты же должен выполнить свою миссию Спасателя Бэй, – дразнит она меня.
Я замечаю, что мы продолжаем разговаривать и не разгоняемся до нашей обычной скорости. Я внутренне улыбаюсь, думая про себя, что она тоже не хочет от меня уезжать. Черт, я буду скучать по нашим пробежкам по понедельникам и средам.
И тут мне в голову приходит идея.
– Бэй, хочешь продолжать со мной бегать на зимних каникулах?
Она смотрит на меня с подозрением.
– Э‐э‐э… ты собираешься приехать в Мейпл-Крик?
Если бы!
– Нет. Но мы все равно можем вместе бегать. Ну, каждый понедельник и среду в это же время.
Какое-то время она молчит, и я уже готов хлопнуть себя по лбу за то, что я такой идиот и подкаблучник.
Но тут я замечаю, что у нее на лице появляется улыбка.
– А как быть с разницей во времени? – спрашивает она. – Ты будешь бегать раньше или мне надо бегать позже?
– Я не хочу очень рано вставать на каникулах. Давай ты будешь бегать на час позже?
– Думаю, я смогу с этим жить, – говорит она. – Жаль только, что я не смогу видеть твою ужасную потную физиономию вживую.
Это наталкивает меня на еще одну мысль. Если я сейчас все сделаю правильно, это принесет мне большую пользу.
– Дай-ка мне свой телефон.
Я останавливаюсь и протягиваю руку. Она тоже останавливается и хмурит брови, но протягивает мне телефон. Я держу его на расстоянии вытянутой руки и делаю селфи. Потом возвращаю ей телефон и продолжаю бежать.
Она догоняет меня.
– А я что, пустое место? – спрашивает она. – Тебе разве не нужна моя фотография?
Да! Миссия выполнена.
– Нужна, конечно, – говорю я, осознавая, что все остальные девушки, которых я знаю, скорее бы умерли, чем дали себя запечатлеть в таком потном виде. Но это Бэйлор. Она не такая, как все остальные девушки, которых я знаю. И это одна из вещей, которые я в ней люблю.
Нравятся!
И это одна из вещей, которые мне в ней нравятся.
– Дай сюда, – требует она, снова останавливаясь.
Я передаю ей телефон. То, что она делает дальше, меня изумляет. Она делает три или четыре фотографии – на всех она корчит невероятно смешные рожи. На всех ее лоб покрыт потом. А хвостик растрепан от ветра.
Чеееерт.
Жду не дождусь, когда доберусь до дома и хорошенько рассмотрю эти фотки.
Бэйлор: Прости, Гэвин. Я невнимательно посмотрела на свое расписание. У меня последний экзамен утром, а не днем, как я думала. Я пропущу сегодняшнюю пробежку.
Черт!
Как она могла не знать, когда у нее последний экзамен? Наши преподаватели практически всю последнюю неделю про них талдычили. Может, Бэйлор врет? Может, она рассказала Говнюку про наши пробежки и он больше не разрешает ей со мной бегать? Я должен это выяснить. Я не могу позволить ей уехать на каникулы вот так.
Я: Ты уже сказала как-там-ему про наши пробежки?
Бэйлор: Крису? Нет.
Она все еще играет в нашу игру. Это хорошо.
Я: А собираешься?
Бэйлор: Да.
Я: Врешь.
Бэйлор: Может быть.