— Правда? — отозвалась я. Я не знала о том, что дедушку Ннукву не остановить. Я даже не знала, что он может рассказывать истории.
Вошла мама, неся в руках поднос, где на боку лежали бутылки с содовыми и солодовыми напитками. Сверху стояла тарелка с чинчин.
— Nwunye m[46], для кого все это? — спросила тетушка Ифеома.
— Для тебя и детей, — ответила мама. — Ты же сказала, что дети скоро придут, okwia?[47]
— Не надо было так беспокоиться, правда. По дороге мы купили okpa и только что его съели.
— Тогда я положу чинчин в пакетик, заберешь с собой, — кивнула мама. Она повернулась, собираясь выйти из комнаты. На ней была нарядная запашная юбка с желтым принтом и подходящая по цвету блуза с пышными рукавами, украшенными желтым кружевом.
— Nwunye т, — позвала тетушка Ифеома, и мама обернулась.
Впервые я услышала, как тетушка зовет маму Nwunye т, несколько лет назад и была этим поражена. Как может женщина называть другую женщину «жена моя»? Когда я спросила об этом у папы, он сказал, что это пережитки старинной языческой традиции, когда женщина выходила замуж не за мужчину, а за всю его семью. Позже мама прошептала мне:
— Ей я тоже жена, потому что стала женой вашему отцу. Так она показывает, что приняла меня.
Она говорила очень тихо, хоть и мы остались в комнате одни.
— Nwunye т, иди и присядь. Ты выглядишь усталой. Ты здорова? — спросила тетушка Ифеома. На мамином лице появилась натянутая улыбка:
— Я здорова, все хорошо. Я помогала женщинам готовить.
— Иди и сядь, — повторила тетушка Ифеома. — Ну же, сядь и немного отдохни. Наши родственницы могут сами поискать соль и даже найти ее. В конце концов, они пришли сюда, чтобы разжиться у тебя чем-нибудь, скажем, потихоньку, пока никто не смотрит, завернуть куски мяса в банановые листья и утащить их домой, — рассмеялась тетушка Ифеома.
Мама села рядом со мной.
— Юджин распорядился, чтобы на Рождество во двор вынесли еще стульев. Пришло уже так много людей!
— Ты же знаешь, что на праздник у народа нет других занятий, кроме как ходить от дома к дому, — ответила тетушка Ифеома. — Но ты не можешь торчать тут и обслуживать их весь день напролет. Завтра нам надо отвезти детей в Абагану на фестиваль Аро, посмотреть на mmuo[48].
— Юджин не отпустит детей на языческий фестиваль, — мама затрясла головой.
— Языческий фестиваль, kwa?[49] Все едут в Аро, чтобы посмотреть на mmuo!
— Я понимаю, но ты знаешь Юджина.
Тетушка Ифеома медленно покачала головой.
— Я скажу ему, что мы поедем кататься, ведь так дети смогут лучше узнать друг друга и провести время вместе.
Мама судорожно сжимала пальцы и какое-то время не отвечала. Затем спросила:
— Когда ты повезешь детей в родной город отца?
— Наверное, сегодня, хотя сейчас у меня нет сил на семью Ифедиоры. У них беда с головой, и с каждым годом становится только хуже. Его родня болтает, что он оставил много денег, а я их спрятала. А на прошлое Рождество одна женщина заявила мне, что я его убила. Мне так хотелось натолкать ей в рот песка! Но потом я подумала, что мне надо бы сесть да объяснить ей, что любимых мужей обычно не убивают. И тем более не организовывают ДТП, в котором грузовик со всего маху влетает в машину мужа. Да только потом решила не тратить силы зря. У них мозги куриные, — тетушка Ифеома издала долгий шипящий звук. — Не знаю, долго ли я еще буду возить туда детей.
Мама издала сочувственное восклицание.
— Люди не всегда понимают, что говорят. Но детям полезно там бывать, особенно мальчикам. Они должны узнать дом, в котором родился их отец и его итиппа.
— Вот честно, ума не приложу, откуда у Ифедиоры такие родственнички!
Я наблюдала, как двигаются их рты во время разговора. Мамины губы, лишенные помады, казались намного бледнее, чем покрытые сияющим бронзовым блеском губы тети.
— Родные люди могут говорить очень обидные вещи, — вздохнула мама. — Кто, как не наши собственные родственники, повторяли Юджину, что ему нужно взять вторую жену, потому что у человека его положения не может быть только двое детей? Не будь твоей поддержки, я бы…
— Прекращай уже. Если бы Юджин это сделал, то негодяем стал бы он, не ты.
— Это ты так считаешь. А кем становится женщина с детьми, но без мужа?
— Мной.
Мама покачала головой.
— Вот опять ты за свое, Ифеома. Знаешь же, что я хочу сказать. Как может женщина так жить? — глаза мамы широко распахнулись.