Долли захлопала в ладоши.
— О да! Эта больше подходит! Беру!
— Долли… — пробормотал Джо Фокс низким голосом с нотками хрипотцы. — Думаю…
— Продано этой леди! — пропел продавец с широкой улыбкой. — Непревзойденная классика, всего за двадцать две тысячи долларов. Когда отремонтируете, она будет стоить дороже раза в пять…
Долли рассмеялась.
— Будьте серьезны, мужчина! Заплачу десять, если сможем отогнать ее со стоянки.
Продавец выглядел ошеломленно, и прежде, чем успел ответить, Джо Фокс зашагал прочь, быстро подталкивая Долли вопреки громким возражениями.
— Вразуми ее, — процедил сквозь зубы Джо, выглядя таким раздраженным, каким я его прежде не видела.
— Я ничего не смыслю в машинах, — призналась я на фоне его сердитого пыхтения, — но, по-моему, смахивает на рухлядь.
— Не тачка, а груда металлолома! — зарычал Джо, стоя перед Долли и уперев руки в бока. — Нужен новый передний бампер, новый задний мост, радиаторная решетка, полная переделка задней подвески, новый жгут проводов, замена пола в салоне, шины, рихтовка, пескоструйная обработка ступиц колес, не хватает задней панели автомобиля, нужен новый салон или, как минимум, реставрация сидений новым материалом, возможно, ремонты двигателя, сцепления и коробки передач и, знаете ли, полная покраска автомобиля!
Долли кивнула.
— Именно так я и думала, поэтому и предложила десять. Итак, сколько времени займут эти мелкие ремонтные работы?
Джо уставился на нее, его грудь вздымалась от едва сдерживаемого гнева.
— Черт, откуда я знаю? Полгода? Год? Ремонт обойдется в десятки тысяч. Долли, эта штуковину только на утиль и надо.
— Это классика, — упрямо возразила она.
— Это ржавое ведро!
— Машина идеальна!
— И не выдержит поездки, в которую Вы хотели отправиться!
Они глядели друг на друга; каждый упрямился и был уверен в собственном мнении. Каждый был так необычен, как если бы в этом маленьком уголке Айовы вдруг появилась пара комодских варанов, плюющихся, кусающихся и готовых извергнуть огонь.
Ноздри Долли раздулись, и я едва не съежилась, гадая, что будет дальше. Но потом женщина протянула ладонь, маленькую и дрожащую. Тогда я поняла: своего она добьется.
— Дорогой Джо, голубчик, милый мальчик, это мое последнее путешествие, последнее приключение, и я хочу все в лучшем виде. Хочу путешествовать навстречу заходящего солнца подобно королеве. Хочу ощутить стихию, ветер в волосах. Не желаю быть ни разумной, ни практичной; я была и той, и другой уже больше лет, чем хочется помнить. Это мой последний праздник, последнее дело. Я ведь не смогу жить вечно. У меня нет ни полугода, чтобы ты восстановил этот лиловый «Кадиллак», ни трех месяцев. Поможешь пожить, прежде чем я умру?
Глава тринадцатая
СТАНЦИЯ ИКС, 1940–41
Сильвия
Моим местом назначения был небольшой торговый городок Блетчли, известный только кирпичными заводами, которые оставляли пыльный душок в осеннем воздухе.
Поскольку встретить меня было некому, я потащила тяжелый чемодан с вокзала, жалея, что не взяла поменьше книг, и побрела по изрытой колеями дорожке, которая плавно поднималась кверху и с одной стороны была окружена лесом. Очень порадовало, что приехала я при дневном свете, а не в потемки, так как тьма сделала бы грязную дорогу еще более опасной.
У ворот Блетчли-Парка, так называемой Станции ИКС и моего конечного места назначения, увидела высокую заборную сетку, обнесенной колючей проволокой, и часового на посту. И то, и другое указывало на то, что здесь располагался военный объект, секретный, и я глядела туда с настороженностью. Но затем выпрямилась и предъявила распоряжения караульному. После внимательного изучения он подмигнул мне и усмехнулся:
— Добро пожаловать в дурдом!
Было разрешено пройти.
Дорожка с выбоинами тянулась к большому и довольно унылому старинному величественному имению, построенным в викторианскую эпоху из красного кирпича, с фронтонами и ориентальными столпами, оттеняющими возвышающуюся секвойю Веллингтония и небольшое озеро, сверкающее вдали. С десяток деревянных и бетонных домов были разбросаны по территории, а несколько надворных построек, которые, вероятно, были старыми конюшнями, выглядели так, будто их тоже реквизировали.
Будучи на треть любопытной и на одну долю нервной, я направилась ко входу в поместье, которое кишело серьезными мужчинами и женщинами. Как ни странно, большинство из них были в штатском. В вестибюле я окинула взглядом витиевато украшенные резьбой потолки, витражные окна и обшитые дубовыми панелями гостиные, и как только мои ноги ступили на плотный ковер, меня направили в кабинет на втором этаже для встречи с военачальником Трэвисом.
Я негромко постучала в дверь и подпрыгнула, когда зычный голос рявкнул:
— Войдите!
За столом, заваленным бумагами, сидел мужчина, ровесник моего отца, довольно низкого роста и с усами щеточкой. Он выглядел усталым, вовсе истощенным, глаза были покрасневшими, однако голос бодрым:
— Добро пожаловать в Блетчли-Парк, Вудс. Перед тем, как продолжу разговор: Вы подписали Договор о неразглашении государственной тайны, а утечка данных равносильна государственной измене и влечет за собою максимальный тюремный срок в четырнадцать лет. Полагаю, мне не нужно заострять внимание на этой теме.
— Нет, сэр, — пылко отозвалась. — Я здесь, чтобы выполнить свой долг.
— Молодец. Лингвист, верно? Французский, немецкий, латынь и греческий, частично знаете русский. Изучали математику? И знаток в разгадывании кроссвордов, верно? Как думаете, как быстро сможете освоить новый язык?
Я удивилась, однако постаралась не показывать виду.
— Что ж, сэр… один из языков романской группы будет весьма несложным; мне говорили, что польский, чешский и сербохорватский похожи на русский, так что я…
— Замечательно! Приступайте к своим обязанностям к завтрашнему утру. У Вас имеется остаток дня, чтобы обосноваться. Вам отведено место проживание. Свободны.
— Благодарю, сэр, — ответила, все еще не понимая, в чем будут заключаться мои обязанности.
Но болтливые рты топят корабли — вот и все что «нужно было знать».
Когда я садилась в блетчливский автобус, направлявшийся к месту проживания, сделалось любопытно, что же принесет завтрашний день.
Вскоре, проехав несколько медлительных миль по проселочным дорогам, сообщили, что я прибыла в новое место жительство, весьма милый старинный помещичий дом. Широкая дверь распахнулась, и я в изумлении отступила назад.
— Барбара!
Моя подруга усмехнулась со входа в новое жилище.
— Приветик, Вудс! Не ожидала увидеть так скоро.
— Я тоже. Как прекрасно! Ты дислоцирована… то есть… я не должна спрашивать.