Я включила отопление Берты, но ноги все равно мерзли.
Сидар-Корт был так нов; его часть все еще являлась строительной площадкой — огороженной и унылой, — огромные бульдозеры вдалеке выкапывали грязь. В будущем построят отдельные одноэтажные коттеджи для престарелых, предоставляя жилье для гораздо приспособленных постояльцев, наряду с круглосуточным магазином, салоном красоты и парикмахерской, стоматологическим и медицинским центрами, и небольшим фитнес-центром с бассейном. Я присматривалась к салону красоты, но, так как до окончания строительства оставался год, никто не мог назвать арендную плату. Я думала так: раз уж я уже работала здесь на полставки, то появится больше шансов заполучить это помещение. Я надеялась. Перерыв не помешал бы. Я начинала работать здесь лишь два раза в неделю, однако с удачей и терпением, два дня могли бы превратиться в три или четыре дня в неделю. Здесь уже проживало более двухсот человек, а к моменту завершения строительства городка в ней будут проживать более семисот пенсионеров.
Основная часть дома для престарелых состояла из большого, квадратного, белоснежного здания, сверкающего в бледном зимнем солнечном свете, как гигантский кусочек сахара. Отсюда было не видно, но на фотографиях в интернете был изображен центральный двор с возвышающимися цветочными клумбами, где жителям, которым нравилось заниматься садоводством, было предложено продолжить хобби в теплое время года. С обочины лишь виднелись удобные дорожки для инвалидных колясок, которые тянулись по заснеженным лужайкам, защищенные ограждениями из прутьев и неприметным защитным забором за рощей деревьев.
Знак указывал на парковку для персонала с краю от главного здания, но так как все ближайшие ко входу места были заняты, пришлось припарковаться в самом дальнем углу, а это значило, что придется пересечь заледеневшую землю, волоча за собой тяжелый косметический чемодан.
Я вытащила его из багажника и покатила ко входу, ступая с осторожностью, чтобы не поскользнуться, отрабатывая улыбку и приветствие. Работа в этом месте позволила бы сэкономить, хотя я не разбогатею с десяти долларов и двадцати трех центов в час.
Администратор подняла голову, когда я подошла, но уже разговаривала с кем-то по телефону и просто помахала передо мной книгой для посетителей.
Я расписалась, затем переобулась из зимних ботинок в миленькие туфельки на низком каблуке и стала ждать, однако, казалось, разговор длился бесконечно. В конце концов, одна из сиделок заметила меня.
— Ты косметолог?
— Да, косметолог. Привет, я Фиона МакКлауд.
— Я Трейси. Добро пожаловать в Сидар-Корт. Это большой дом престарелых, специализирующийся на индивидуальном уходе за пожилыми людьми, страдающими легкой формой деменции или нуждающимися во временном уходе после госпитализации. Так что у нас есть разные люди: те, кто находится у нас всего несколько недель, и те, кто живет с нами длительное время, получая уход на склоне лет.
Я одарила девушку профессиональной улыбкой.
— На данный момент к тебе записались три наших постояльца.
Она говорила бодро. Три клиента не смогут оплатить счета за коммунальные услуги. Я попыталась сохранить позитивное выражение лица.
Трейси ободряюще улыбнулась.
— Уверена, их количество взрастет по мере их привыканья к тебе. Трое дамочек взволнованы тем, что запишутся на комплекс процедур. — Трейси тяжело вздохнула. — У нас просто нет времени красить ногти или укладывать волосы, а парочку женщины очень требовательны.
— Отлично, буду рада помочь. — Я расплылась в лучезарной улыбке. — Я также делаю массаж рук, маникюр и услуги профессионального макияжа.
Я решила не предлагать педикюр постояльцам Сидар-Корта, потому что по своему небогатому опыту знала, что некоторые клиенты путают услуги ортопеда с педикюром. Не хотелось, чтобы снова демонстрировали ноги с грибком, мозолями и бурситом.
— Приятно слышать, — ухмыльнулась она.
Трейси была высокой и стройной с роскошными светлыми волосами, собранными в простой хвост. Девушка была симпатичной, однако на правой щеке красовалось большое родимое пятно, что тут же привлекло взгляд. Я могла бы научить ее пользоваться косметикой, чтобы скрыть пятно. Но, возможно, ей было начхать, и, похоже, оно ее не беспокоило. Хотела бы я быть такой же уверенной в себе.
— Как я уже сказала, — продолжила Трейси, быстро шагая по коридору, — сегодня ты встретишься с тремя клиентами. У всех них легкая деменция — не волнуйся, мы не беремся за тяжелые случаи, — однако, если они покажутся растерянными, просто продолжай говорить. Старайся не спорить, даже если они скажут, что на улице летний вечерок — отвлеки, смени тему; если почувствуешь, что не справляешься, нажми красную кнопку вызова. Каждый постоялиц носит такой на шее. Кнопка также есть у каждой двери. Ясно?
Я кивнула, все больше нервничая. Трейси обнадеживающе улыбнулась.
— Ты справишься. Они просто люди — временами странноватые, но разве не все мы такие? Сразу к делу: Мардж хочет, чтобы волосы накрутили на бигуди — ну знаешь, завитые спиралью локоны в тугой шапочке по всей голове.
— Разумеется, не проблема. — Хотя я попытаюсь убедить ее выбрать что-то посовременнее.
— Отлично! Перл хотела бы сделать маникюр — она любит розовый и коралловый. Не переживай, если женщина не заговорит или не посмотрит в глаза. Ей требуется немного времени, чтобы привыкнуть к новым лицам.
— Окей.
— А еще Долли. Она недавняя постоялица и старше всех — в этом году ей исполнится девяносто восемь лет. — Я ждала продолжения, однако Трейси лишь покачала головой. — Думаю, с Долли тебе нужно самой познакомиться.
Стало любопытно, что это значит. Трейси быстро ввела меня в курс дела:
— Долли, наверное, поведает о том, что она британка, происходит из королевской семьи и была трижды замужем, но на самом деле она старая дева из Милуоки, — пожала плечами Трейси. — У женщины лёгкое слабоумие, но не волнуйся. Она безобидна.
Трейси повела меня дальше по широкому, освещенному солнцем коридору, украшенному пейзажной живописью и цветочными картинами в мягких тонах. Ковер светло-коричневого цвета приглушал звук шагов. Тут не было уныло, как в некоторых домах престарелых, — напротив, царила безмятежность. Вдалеке слышались красивая игра на пианино, и звуки людей со слабым слухом, которые разговаривали слишком громко.
Трейси остановилась возле восьмой комнаты и постучала в дверь.
— Долли, сейчас у Вас встреча с косметологом.
Произнося это, Трейси толкнула дверь, затем ахнула, отступила назад, прижимая меня к дверному косяку.
Мои глаза расширились, когда я заглянула через плечо Трейси.
Крошечная, морщинистая женщина с полупрозрачной, как папиросная бумага, кожей, тонкими белесыми волосами и глазами блеклого неопределенного цвета, сидела на пуфике, обнаженная, как сойка, ее сморщенные, сдувшиеся груди обвисли почти до талии. Кожа на руках была дряблой и затемнена печеночными пятнами.