— Ему нужна его мать! — задохнулась Джинни.
Горло сжалось от подступающих слез.
— У него будет мать. Просто ею будет другая женщина.
Зима накрыла страну неистовой силой. Снег был густым, тяжелым и неумолимым. Во всем мире война угасала, — то были последние предсмертные муки отступающего врага.
Третьего декабря британский Отряд местной обороны официально прекратил свое существование — угроза вторжения исчезла. Восьмого декабря Иводзима подверглась тяжелому налету американской авиации за всю Тихоокеанскую войну. В среду, 13 декабря 1944 года, жена Чарли пришла забрать моего ребенка.
Она была маленькой, смуглой, с седеющими волосами, и проделала путь в четыре тысячи миль до моей двери.
— Могу я звать Вас Сильвией?
Первые слова Одины, обращенные ко мне. Я поняла, что Чарли не солгал — она действительно была хорошей женщиной.
Она взяла Эрнеста на руки, словно он всегда был рядом. Хотелось выхватить его обратно, закричать, чтобы она убралась. Однако когда я увидела ее темную руку на его темной щечке, то уверилась, что они подходят друг другу.
Я приготовила ей чай.
Пока она сидела с Эрнестом на коленях и улыбалась ему, когда он счастливо булькал, я рассказывала ей о его приязнях и неприязнях, о распорядке дня, о любимых игрушках.
Потом мы сидели в тишине, пока Одина не решила заговорить:
— Сильвия, я обязана изъясниться откровенно.
Я затаила дыхание, когда темные глаза сощурились при взгляде на меня.
— Я буду любить этого мальчика так, как будто родила сама. Я не смогла подарить Чарльзу ребенка, что всегда являлось большой печалью в нашей жизни. Поэтому обещаю, что мальчик ни в чем не будет нуждаться, и меньше всего в любви. Но Вы должны пообещать кое-что: не пишите, не связывайтесь с нами ни в коем случае. Вы решили остаться со своим супругом, — она замолкла, — а я решила остаться со своим. Мне нужна клятва. Не позволю, чтобы мою семью вновь разбили.
Я склонила голову и прошептала:
— Клянусь.
Пятнадцатого декабря майор Пайк позвонил и сообщил, что самочувствие Гарри было достаточно хорошим, чтобы его отправили домой на Рождество, однако в новом году придется вернуться в госпиталь для прохождения курса реабилитации.
22 декабря 1944 года Эрнест Уэматин Блэк отпраздновал свой первый день рождения, пересекая бескрайний Атлантический океан.
Мои груди были полны молока, которое не будет выпито. Когда очередной ребенок плакал, молоко начинало подтекать. Две недели спустя оно пропало, а слезы на щеках — высохли.
Любимый, это мое последнее письмо к тебе. Я сдержу свою клятву. Полностью понимаю решение твоей жены и смирилась с этим.
Заботься о нашем сыночке. Люби его, а я всегда буду любить вас.
Глава пятьдесят вторая
День девятый, июнь 2019
Фиона
Я прочитала последнее письмо и заметила, что дрожат руки. Снова посмотрела на стопку писем, уверенная, что что-то упустила, и уставилась на Джо.
— И на этом все? Это последнее письмо? Тут должны быть еще. Что случилось с Сильвией? Что случилось с Чарли и Эрнестом? Ничего не понимаю!
Джо покачал головой, такой же потерянный и растерянный, как и я. Парень продолжал наматывать голубую ленту на пальцы, глядя на письма, разбросанные вокруг.
Мы читали весь день и всю ночь, заказывали еду в номер, поскольку не хотели останавливаться, пока не дочитаем все письма до конца.
— Это история любви, — прошептала я Джо, проводя пальцами по выцветшему почерку, описывающему давний роман.
— Все может быть, — сказал он потрясенно. — Но не понимаю. Долли нигде не упоминается, а эти письма написаны женщиной по имени Сильвия. В этом и заключается загадка? Что Долли была... Сильвией. И предполагаю, что они были написаны некому Чарли Блэку. Но почему она ни разу не отправила их?
Я прочла последнее письмо, сложила его и положила обратно в конверт, чувствуя себя опустошенной. История Долли или Сильвии, кто бы их ни писал, довела меня до эмоционального срыва.
Мы думали, что письма дадут ответы на вопросы о Долли, но вместо этого появилось еще больше непоняток.
Я положила голову на грудь Джо и прижалась к нему.
— Печальная история, — вздохнула, — особенно тот момент, когда Гарри сказал Сильвии, что не сможет стать отцом, и та часть в конце, когда Одина сказала Сильвии, что она должна поклясться не связываться с ними. Всё надеялась на счастливый конец.
Джо закрыл глаза.
— Рискну предположить, что я знаю, почему Долли завещала эти письма: Сильвия была моей прабабушкой, а Чарли Блэк — прадедушкой. — Парень невесело рассмеялся. — Похоже, я нашел свое наследие: Мескваки, племя Фокс. Ну, частично нашел. Почему же Долли просто не сказала, что она Сильвия? Почему не сказала, что она моя прабабушка? Как понять? Зачем притворяться какой-то библиотекаршей из Милуоки?
Я задумчиво прикусила губу.
— А может Долли и вовсе не Сильвия. Возможно, женщина просто хранила письма, пока не нашла тебя, пока не нашла родственника Чарли.
— Поиски заняли у нее много времени, — он пренебрежительно фыркнул. — Эрнест, мой... дедушка... родился более семидесяти лет назад. Зачем столько времени ждать?
— Жена Чарли велела не связываться с ними.
— Но... это было чертову вечность назад! — закричал парень. — Почему никто не сказал мне? Мама знала? Знала, что мой донор спермы — сын Эрнеста? Наверно, я просто так запутался в поисках ответов, что пытаюсь найти хоть какой-то знак? — Он резко встал. — Мне позарез нужно убраться из этого номера, стены давят. Это... Не могу...
Он направился к двери.
— Я пойду с тобой.
— Нет, просто... мне нужно побыть одному. — Он слабо улыбнулся. — Я вернусь, Фи.
— Обещаешь?
Он наклонился и поцеловал в губы, дыханием обдав мое лицо.
— Обещаю.
После его ухода долго разглядывала стопку писем, бумага которых была настолько тонкой, что просвечивала. Я злилась на Долли за то, что она не объяснила Джо, что все это значит. Зачем оставлять столько вопросов без ответа? Зачем оставлять загадку? Зачем писать шифрами?
Я резко присела.
Шифры!
Вот оно! Сильвия и Чарли работали с шифрами, а Долли загадала ребус, код, который нужно расшифровать. Появилась догадка с чего начать.
Я достала ноутбук и приступила к поиску.
Джо вернулся через час, а я была так поглощена работой, что не услышала прихода.
— Чем занята?
Я вскрикнула, едва не выскочив из собственной шкуры.
— Напугал!
— Походу громко задышал, — парень улыбнулся, но глаза были серьезными.
— Прости, просто... смотри-ка! Я нашла Эрнеста!
Он тяжело уселся на диван.
— Что?
— Я подумала, раз Чарли был военным, то, возможно, Эрнест пошел по отцовским стопам, и оказалась прав! Я зашла в базу данных Национального архива о ветеранах: Эрнест Уэматин Блэк являлся морским пехотинцем. Погиб во Вьетнаме в семьдесят втором — ему исполнилось бы двадцать восемь. Ого, всего на пару лет старше меня, — я вздохнула. — Тут написано, что можно запросить его послужной список. Хочешь?