Что ж, в любом случае, появление этого человека сейчас было кстати.
Бел Морвейн был высок ростом, широкоплеч, он шагнул в кабинет Синдрилла и коротко пожал тому руку в приветствии. Лицо у него было угрюмое.
-- Добро пожаловать в Сеннаар, -- произнес Синдрилл.
-- Введите меня в курс дела, Кинан, -- попросил его Морвейн.
Все так же угрюмо, молча он выслушал рассказ капитана, рассматривал фотографии, хмурился. Должно быть, большая часть информации была им изучена ранее, но он слушал внимательно, не перебивая, и только задал пару коротких вопросов.
-- Наши люди работают среди закованных, -- сообщил под конец капитан Синдрилл, -- мы еще недостаточно имеем сведений об аристократах, чтобы так рисковать. Однако сегодня на два часа ночи по времени Тонгвы у нас запланировано совещание, на котором будут отчитываться ребята из инфильтрационной команды. Возможно, у них есть что-то новое.
Морвейн только кивнул.
-- Еще одна вещь беспокоит меня, -- признал капитан. -- Разведчики из инфильтрационной команды сообщают, что анвиниты догадываются о нашем присутствии: в последние дни много стало проводиться подозрительных проверок. Пока что все идет как надо, но, я полагаю, нам придется как-то отвлечь их внимание, а там, если все будет хорошо, они разуверятся в своей идее насчет нашего присутствия.
Время шло; планеты совершали свой ход, в абсолютной тишине космоса плыли астероиды, а вместе с ними и станция. В диспетчерской по-прежнему ловили сигналы, поступавшие с Анвина: обитатели планеты продолжали слать свои сообщения в пустоту, хотя, может быть, уже и не верили, что чужая раса отыщет их.
Наконец наступил назначенный час, и в круглом зале собрались люди. Сам капитан Синдрилл, светловолосый, с по-детски круглым лицом, пришел одним из первых, явился и Беленос Морвейн, и некоторые другие.
Молодой связист сидел за терминалом, занятый своей работой, и вот пошел сигнал. Разведчики, находившиеся в это время на планете, окруженные анвинитами, рисковали: но они привыкли рисковать и, скорее всего, даже не думали об этом.
-- Каин на связи, -- услышал Морвейн знакомый нахальный голос.
-- Мадран на связи.
-- Таггарт на связи.
-- Магнус на связи.
-- Лабрейд на связи.
-- Сомерхейл на связи...
-- Не ждите Треведика, у него сегодня ночная смена.
-- Хорошо, -- отозвался Синдрилл и негромко прокашлялся. -- Докладывайте по списку.
И они начали докладывать. Бел Морвейн хмурился, слушая их далекие голоса, смотрел в пол, сунул руки в карманы и сгорбился на стуле. Вступил с отчетом и Каин, когда дошла до него очередь, рассказывал о том, что удалось выяснить насчет космических кораблей Анвина: на заводы по их производству, узнал он, пускают только после значительных проверок, и попасть туда не так-то просто, но что именно требуется от бездушного, которого возьмут туда на работу?.. Это остается загадкой. Он, Каин, не станет так рисковать: до сих пор неизвестно, не обладают ли психоспособностью эти чертовы управляющие, не засекут ли его с его электронными мозгами.
Последним говорил Таггарт.
-- Управляющие действительно обладают особой способностью, -- сообщил он ровным холодным голосом. -- Они, если так можно выразиться, накладывают свою волю поверх воли другого человека и заставляют его делать то, что им нужно. Сопротивляться этой способности возможно, но тяжело. Видимо, также это зависит от уровня интеллекта: аристократы практически не поддаются на такой трюк. Помимо управляющих на Анвине существуют люди с другими психоспособностями. Наверняка я не узнал, но совершенно точно подобные люди управляют их космическими кораблями. Люди с психоспособностями, очевидно, рождаются только в среде аристократов. По легенде, аристократы были потомками самого Арлена, сына Тирнан Огга, и его ближайших соратников; эти люди вскоре после приземления на Анвине ушли в степь, где отказались от всех материальных благ и развивали свое сознание. Бездушные -- потомки испугавшихся, тех, кто предпочел жить в более плодородных северных землях, не сумел отказаться от техники полностью.
Он смолк; в зале воцарилась короткая тишина.
-- Данные будут отправлены Лексу на анализ, -- произнес капитан Синдрилл. -- Но, я полагаю, довольно очевидно, что между бездушными и аристократами не может не быть определенной враждебности.
-- Взаимоотношения между ними типичны для древнейшего классового общества, -- заметил Каин. -- Многие бездушные чрезвычайно завидуют аристократам и мечтают занять их место.
-- Скорее всего, в этом и кроется корень зла, -- пробасил Морвейн, не поднимая взгляда. -- Рано или поздно бездушные взбунтуются. Если начнется гражданская война... вообще любая война фатальна для цивилизации типа Катар.
-- Получается, мы застали Анвин на относительно ранней стадии развития, -- добавил один из присутствовавших ученых, -- и до разрушения планеты еще очень далеко. Тем выше вероятность успеха эксперимента.
Беленос Морвейн промолчал.
Хоть он всеми силами пытался увлечься работой и позабыть, все равно горький червячок ел его изнутри. Он знал, что поступил опять неправильно; вся его надежда была на то, что Волтайр и профессор Квинн справятся. Но...
Но изо дня в день смотреть, как... нет, невыносимо.
Позднее, когда совещание уже закончилось, и голоса разведчиков истаяли в вакууме, капитан Синдрилл вновь подошел к Морвейну, разглядывавшему фотографии Тонгвы на стенде, и вполголоса произнес:
-- Остается ждать лишь выводов Лекса. Я, впрочем, почти уверен, что он отправит вас на планету, Беленос.
***
Огромный холл был неясно освещен старинными лампами, свисавшими на цепях со сводчатого потолка. Многое здесь было из драгоценного дерева, инкрустированное серебром и золотом, прекрасные резные панели на стенах, тяжелые обитые бархатом стулья, длинный стол с полированной поверхностью. Этой роскоши было много лет; резьбой по дереву занимался когда-то древний знатный клан аристократов, от которого ныне осталось едва ли два человека.
Ему, в общем-то, подобная роскошь была не нужна, он знавал и лишения: будучи восемнадцатилетним юнцом, он ушел в голую степь и провел там почти два года, исследуя собственное сознание. Однако по давно сложившейся традиции Наследник должен был жить в этом месте, где веками жили его предки.
Марино Фальер и теперь сидел во главе стола, опершись о столешницу локтями, и в руках держал старый уже рисунок, сделанный одним из космонавтов: на наброске изображен был инопланетный корабль, каким они увидели его.
Тяжкие думы одолевали его.
Вот бесшумно открылась высокая дверь, и в холл шагнул знакомый ему человек. Он был невысок ростом и выглядел обрюзгшим, видавшим виды; короткие черные волосы курчавились за его ушами, всем своим обликом Тегаллиано напоминал разочаровавшегося в себе и в жизни, слабовольного мужчину возрастом больше пятидесяти лет, однако глаза его были черными и пугающими. Этот человек был не так прост, каким казался. Фальер доверял ему; это уже само по себе что-то означало, потому что Фальер мало кому доверял.
-- Положительного результата нет, -- коротко сообщил Тегаллиано, подойдя к столу и остановившись у другого его края. -- Хотя у моих людей было несколько подозреваемых на примете, все они при проверке оказались обычными закованными.
Фальер нахмурился, положил рисунок на столешницу и поднял на главу управляющих Тонгвы тяжелый взгляд. Тегаллиано продолжал стоять, чуть сгорбившись, его одутловатое лицо ничего будто не выражало, короткие толстые пальцы рассеянно скользили по полированному дереву, щупая уголок стола.
-- Что же, вы думаете, что они действительно так и не отыскали Анвин? Или, может, что они не сумели проникнуть в наше общество?
-- ...Нет, -- помолчав, ответил Тегаллиано. -- Наоборот, я более чем уверен, что они уже здесь. Это и пугает, господин Фальер. Они достаточно хитры, чтобы не попасться даже моим людям.