— Надо опять точить, — сказал его хозяин. — Больше всего ненавижу затупившиеся ножи… Кладите мешок на стол.
Я повиновался. Доктор сделал на коже пузыря маленький аккуратный надрез и сцедил часть слизи в ведро, на котором я недавно сидел.
— Подайте мне черты, которые вам нравятся.
«Скальпель, сестра!»
Я открыл шкафчик письменного стола. Моему взору открылись два десятка подписанных банок и колб.
— Выбор негустой, — заметил я.
— Есть ещё на складе, — махнул рукой Доктор. — Но я вам его не покажу, а то будете выбирать до четвёртого пришествия.
— Четвёртого?..
— Ну да. Думаете, фигура речи такая?
— Вы хотите сказать, что Иисус приходил уже три раза?
Доктор кивнул.
— Сам не видел, коллеги рассказывали. Второе его пришествие осталось вовсе незамеченным, он затерялся среди тысяч других проповедников. Его сподвижники рассказывали о чудесах, но мало ли что приписывали в то время святым мученикам? В общем, он уже никого не удивил. Третье было совсем недавно, но закончилось лечебницей для тех самых, душевно-болезных. А он ведь и умереть от старости не может, бедняжка…
— На Земле сейчас в психбольнице сидит настоящий Иисус Христос? — повторил я, ошарашенный. Признаться, я раньше в него вообще не верил, но Доктор же не иеговист с брошюркой, а лицо компетентное в духовных делах. Ну, я почему-то был в этом уверен… пока он не сказал следующую фразу.
— Нет чтоб махнуть рукой и поразить громом неверующих санитаров, а потом пробить молнией стену и выйти на свободу! Так нет, он терпит и прощает, терпит и прощает… То ли дело Зевс. Чуть заметит красотку взаперти, сразу бац молнией, и потом бегают по чужому дворцу маленькие зевсятки…
— Да вы меня опять стебёте, — прервал я его восторженную байку. — Я-то сам хорош, сижу, расставил уши пошире, чтоб лапши больше влезло…
— Очень неприятно, что вы пытаетесь приписать мне ложь, — насупился Доктор. Только сейчас я заметил, что он натолкал в мешок кучу всякого барахла.
— Э нет, вытаскивайте обратно, я ж это всё не одобрил. Мы делаем эту душу вместе, забыли?
Доктор пододвинул мне пузырь, мол, вынимай сам. Я подцепил пинцетом какой-то тряпичный обрывок.
— Это что?
— Любовь к нытью. С носового платка одной многодетной матери. Рожала и плакалась, что не сладить с такой оравой, потом опять рожала и опять плакалась…
— Этого только не хватало, — я бросил платок в пустую банку. Доктор тут же подписал её. — А это? — на конце пинцета мерцал блётсками огрызок крашеного ногтя. Я сначала и не разобрал, что это именно ноготь.
— Самолюбование.
— Ладно, пускай будет. Гляжу, вы и волос глупости положили?
— Безрассудства, — поправил меня Доктор.
— Тоже сойдёт. Вата цинизма пусть тоже остаётся…
— Это другая вата, задумчивости.
— А где моя?..
Доктор подал банку.
Так я ковырялся в мешке ещё с четверть часа и, кажется, совсем простил Доктора. Я ж отходчивый.
Когда дело было сделано, я отдал ему мешок и, глядя, как тот ловко орудует ниткой с иголкой, вдруг ощутил груз снизошедшего осознания.
— И вот все люди… или хотя бы половина из них имеют такие души… Ну, которые выращены из чужих слюней и соплей — в пузыре из кишки какого-то гигантского существа? И я сам создан точно так же?
Это было так мерзко, что меня самого передёрнуло.
— Ага, — отозвался Доктор, вытирая руки о тряпку. — Думали, что вы — высшее существо, рождённое из света?
— Не так пафосно, но…
— Будь люди сотканы из света, счастья и добра, разве устроили бы они на своей планетке такой звиздец?
Жаргонное слово прозвучало из уст этого существа совершенно чуждо. Я схватился за голову.
— Пожалуйста, скажите мне, что это ещё одна ваша дурацкая шутка. Я не буду злиться, я уже понял, что у нас с вами совсем непересекающийся юмор…
— Строить такую лабораторию ради шутки над вами… — Доктор обвёл полное маточных гроздей помещение рукой. — А вы себя переоцениваете.
Мы все созданы из дерьма. Неудивительно, что мы его и устраиваем вокруг себя. Мой мир сжался до крошечной точки, и эту точку сейчас смыло в канализацию.
— Убейте меня, — простонал я.
— Я не могу, — отозвался тот как-то грустно. — Не убивайтесь вы так. Подумаешь, вышли из грязи! Вон, в вашей главной книжке написали почти честно: первый человек леплен из глины. Вас же это не обескураживало?
— Идите вы…
Доктор вздохнул. Сопереживает или играет со мной?
— Вы можете отправить меня на Землю в определённое место? — наконец сказал я, до сих пор не отнимая рук от лица.