Мы сидим тихо и не рыпаемся, набирая силы; команда противников сидела на противоположной стороне, под чахлым тенечком деревьев, и тоже сверлили нас глазами, как и мы - их. Семь по семь, скоро летние каникулы, мы полны желания раскидать друг друга по полю, как миленьких.
Почему мне снится именно это, я ума не приложу.
Я не являюсь профессионалом, так, иногда играю, когда скучно, и мастерством не отличаюсь. Мне достается роль погонялова, и я ею вполне доволен. На защите я не особо хорош, для этого всегда находились парни и покрупнее, так что я тихо-мирно топчу пыльную землю стадиона полузащитником и не рыпаюсь.
А вот Андрюха - истинный фанат; будь его воля, он бы днями-ночами гонял мячик. Он меньше чем на защитника не соглашался, поэтому почти в каждой игре он стоит передо мной; я уже привык видеть противника из-за его плеча и спины в красной футболке.
Сейчас наши соперники - ребята из школы № 506. Они те еще мудаки, скажу я вам: на первенствах среди школ города они вечно делают нам подлянки и стараются выделаться за наш счет. Наша команда разве что фолить не начинает; Андрюха их просто ненавидит, и сейчас он явно напряжен и достаточно наподдат, чтобы придраться к любому неосторожному движению.
На данный момент вперед выступает их капитан - высоченный и плотный, как шкаф, парень из десятого класса с рассеченной бровью и кривой ухмылочкой. Я не могу вспомнить, как его зовут; то ли Дима, то ли Фима, то ли еще что-то на «има», но этот пацан из них всех если не самый подлый, то самый напористый. Из-за него иногда мы скатываемся в такой фол, что мама не горюй. И этот индивид сейчас выступает важно, как гусак, и смотрит сверху вниз на нашего капитана - тощенького, но быстрого, как дьявол, Степку Новосельцева из одиннадцатого.
- Условия! Для особо одаренных! Играем как обычно, счет - до пяти очков! Сюда слушай, конопатый, блин, а то потом будешь ушами хлопать! Кто сольет - тот забывает о том, чтобы кидать предьявы, все всем ясно? - надрывается Фима, брызжа слюной. Степка напротив него морщится и демонстративно трет ухо; наша команда мигом напрягается - не любим мы, когда нам указывают и ставят условия.
- А кто победит? - спокойно, но очень четко и внятно спрашивает Степка, смотря на него снизу вверх и ни капли не колыхаясь.
- А кто победит...тот и победит, разве не ясно, даун? - выкручивается из навязчивого вопроса Фима, за угрозой пряча явное отсутствие всяких мыслей на эту тему, хотя я, если честно, вообще удивлюсь, если у него они вообще есть. Его шайка подтягивается к нашему сборищу, кто-то потихоньку шепчется, кто-то завязывает шнурки, а кто-то - просто смотрит на нас, как на грязь под ногтями. Андрюха уже стоит на позиции, у него на лице вот-вот появится фирменный собачий оскал; я встаю позади него, все остальные ребята тоже рассасываются по своим местам.
- Судья нужен, - говорит Степка.
Фима, уже занявший место нападающего, удивленно заявляет:
- А мы нашего поставим. Вроде я уже сказал, нет?
Наша команда, уже занявшая позиции, не на шутку напрягается: правила-правилами, но такую фигню терпеть никто уважающий себя не станет. Андрюха весь вскидывается от такой наглости:
- А чего это ваш сразу? Наш не хуже будет. Или вам и советоваться с нами мозгов не хватает?
Это он, конечно, зря. Все его горилло-приятели тоже подтянулись и мрачно уставились на нас одинаковыми тупыми взглядами, из-за чего я раз в сотый думаю, что их всех клонируют, и не совсем удачно, кстати. Как на заказ, Фима блещет за всех усердной работой шестеренок в своей голове:
- А че, вы типа против, что ли?
Степка выступает вперед, со звонким звуком задевая мелкие камешки, наш нападающий Тоха тоже медленно, но верно подступает к линии, и я понимаю, что мы все сейчас тупо побарахтаемся в пыли, выясняя более простым способом, кто тут главный, и все закончится полной хренотенью, как внезапно кто-то заявляет громким и звонким голосом:
- Вам нужна незаинтересованная сторона.
На поле, усыпанное камешками, выходит Вебер собственной персоной; разумеется, я ее узнаю сразу, хотя она с того времени изменилась довольно-таки сильно. У нее волосы гораздо короче, будто их сбрили совсем недавно, и сейчас, просвечиваемые солнцем, кажутся прозрачными, отчего она выглядит совсем лысой; круги под глазами гораздо меньше, одежда - короче, и сама она какая-то ровная, спокойная, с привычной непроницаемостью на лице; странно, но хоть внешне она осталась почти такой же, как и была, но все равно я думаю, нутром чую, что она-во-сне и она-сейчас - совсем разные люди.