107. В год 1374, тогда в понедельник после дня Тела Господня, это был пятый день месяца, который по-латински называется Junius, тогда господин Куно фон Фалькенштейн[303], архиепископ Трира, и Иоанн Младший, владетель Лимбурга, самолично проводили строгий суд на горе в Лимбурге. Этот суд должен был проходить по делу шеффена Лимбурга по имени Иоганн фон Наухайм. И у названных господ заседателями на суде были господин Фридрих фон Заарверден, архиепископ Кёльна, Иоанн граф Зайна, Рейнхард, владетель Вестербурга, Дитрих, владетель Рункеля, и многие другие рыцари и кнехты. Суд происходил следующим образом, как далее описано. Вот встал один рыцарь по имени господин Дитрих Вальподе и спросил шеффенов Лимбурга по поручению владетелей, чтобы они говорили под присягой и открыли, кем они считают своих владетелей, и что они считают их властью, их свободой и их правом в Лимбурге. Тогда вышли шеффены и держали совет и вернулись и вынесли своё решение. Слово взял весьма достойный шеффен Лимбурга-Иоанн Боппе, и говорил уверенно от имени шеффенов с самого начала и до конца суда. А говорил так: «Мы признаем, что наш господин Трирский стал нашим владетелем в результате покупки, как это видно из текста и [по факту] предъявления таковых писем, которые об этом даны и подтверждены печатью с условием предъявления также таких же писем [равно как] и ответных, каковые горожане и город Лимбург имеют от митрополии и нашего господина [епископа] Трирского и его предшественников». И говорил он далее: «Мы признаем и считаем истинно урожденным господином нашего [Иоганна] Младшего из Лимбурга, который рожден к власти своими родителями, нашими блаженной памяти господами, [равно и] что власть и величие перешли ему по наследству и достались от его отца и господина Герлаха, его брата, наших, блаженной памяти, господ». И снова встал вышеназванный рыцарь и спросил шеффенов по поручению господ и строго напомнил им об их клятве, чтобы они рассказали точь-в-точь, какие были у господ власть, величие, свободы и права, и какая власть полагалась им здесь в Лимбурге, чтобы их [владетелей] власть и свободы не претерпели ущерба. Вновь вышли шеффены и совещались и вернулись, и названный Иоанн Боппе молвил: «Мы считаем правомерным, что суд по делам шеи и головы в Лимбурге подвластен нашим господам; однако господа не могут схватить никакого горожанина Лимбурга, ни каким-либо образом касаться, прежде чем об этом вынесут вердикт шеффены. Далее мы признаем за господами самый большой штраф, это десять марок лимбургской монетой, а всему городу Лимбурга фудр френцвайна[304], также как для каждого отдельного шеффена-марку без четырех пфеннигов. Во-вторых, мы признаем для господ самый меньший штраф [минимальный размер штрафа], это тридцать шиллингов пфеннигами, а для каждого отдельного шеффена десять пфеннигов. И мы признаем как право, что ни один горожанин Лимбурга не должен быть арестован за денежный штраф, ни описано его имущество, если ему не был за два раза по четырнадцать дней до того присужден денежный штраф, а малый денежный штраф-за трижды по четырнадцать дней [до того]. Также нельзя касаться или тащить в суд горожанина Лимбурга, который кого-либо побил или заколол, до тех пор, пока потерпевший еще дышит. Это все пришло со старых времен и во все времена поддерживалось неизменно». Снова названный рыцарь спросил по поручению господ, если свершится насилие в Лимбурге, может ли управляющий (Amtmann), назначенный господами, хватать [буянов] и держать под арестом до решения шеффенов, чтоб тот не скрылся до этого. Тогда вышли шеффены и снова вернулись, и ранее названный Иоганн Боппе ответил за себя и шеффенов и сказал: «Мы признаем правомочным, то, что как только управляющему поступит жалоба на насилие, он должен, представляя [власть] господ, созвать суд и также собрать шеффенов и представить обвинения, как [это] дело произошло и случилось. После того как обвинения представлены, шеффены должны посовещаться и обдумать и должны затем сказать и объявить правомочным то, что по их мнению – является таковым. И если же не будет это предписано шеффенами, то господа, а равно и [их] управляющие не должны задерживать горожан или касаться их каким-либо образом». В другой раз спросил вышеназванный рыцарь по поручению господ, если бы кого-то подозревали, что он совершил или учинил насилие, что он [тогда] должен господам? Поэтому вторично вышли шеффены и совещались, и вернулись; и отвечал ранее названный Иоанн Боппе от имени шеффенов и сказал: «Любезные господа, мы, шеффены Лимбурга, не разбираем и не выносим приговор по выдуманному случаю». И больше он ничего не сказал. Любезные друзья, вот какие были вопросы и ответы на них, как они здесь описаны, а было еще больше речей, которые здесь не описаны. На вопросы с достоинством и мудростью давались ответы, так что встали оба ранее названных князя Трира и Кёльна и графы, владетели, рыцари, и кнехты и изумлялись великой предусмотрительности, и смотрели они друг на друга, будто хотели сказать: «Заяц, которого, мы думали, мы поймали, от нас сбежал». И они оказали шеффенам великие почести, хвалили их мудрость и ушли оттуда.
303
После того, как город был заложен в 1344 г. (см. гл. 8), власть в Лимбурге была разделена между Трирским архиепископом и господами Лимбурга. Именно поэтому они оба заседают в суде.
304
Значение слова (также как и Хунсвайн) до сих пор не определено и остается спорным. То, что речь идет о французском вине, едва ли верно, так как френцвайн часто упоминается в актах продажи рейнского региона и скорее относится к местному вину.