— Обязательно — когда подрастешь. А пока тренируйся на модели.
Я смотрела на нее, улыбаясь. И думала: почему все так жестоко. Я не могла взять с собой Лию на выступление, как бы не хотелось этого. И дело было даже не в том, что там кто-то угрожал бы ей. Там будет масса охраны. В многолюдном обществе у нее в любой момент мог случиться новый нервный срыв. Это происходило неоднократно и являлось моей головной болью.
Конечно, ребенок не понимал, в чем дело. А психологи упорно твердили: с возрастом это должно пройти. Но за последний год я убедилась, что ее состояние не улучшилось. Лишь перешло в стадию ремиссии. И все те методы, которые мне советовали, не давали положительного результата. Лия с трудом воспринимала новых людей в моем окружении, не говоря уже о публичных мероприятиях.
Черт дернул податься в политику. Но я не могла иначе. Меня уже дважды пытались убить, в то время как я пряталась в другом доме. Мой муж, Шел, знал что-то важное. И, судя по всему, мои преследователи считали, что я владею некой важной информацией. Но я понятия не имела, в чем был замешан Шел. И был ли вообще. Он не считал нужным посвящать меня во все свои дела.
И тогда поняла: они найдут меня, где бы я ни находилась. Уж лучше буду на виду. Так я быстрее выйду на того, кто решил от меня избавиться. А неприкосновенность сенатора давала множество преимуществ. Мне пришлось продать акции крупной компании, принадлежавшие покойному мужу, чтобы поднять его политическое объединение на новый уровень. Помог Лекс, бывший заместитель Шела. И теперь я являлась самой молодой женщиной-сенатором за всю историю региона.
Это не добавило мне свободного времени — кажется, его стало еще меньше. Но с тех пор попытки убрать меня прекратились. А я присматривалась к своим коллегам и пыталась понять, кому мог мешать Шел, и что происходит вокруг. Знала — среди сенаторов есть сторонники отсоединения региона от Альянса, хотя вслух об этом никто не говорил.
Я провела с Лией целый вечер: мы гоняли игрушечный болид по всей гостиной под прицельным взглядом одного из наших охранников, который вставлял свое слово, когда малышка делала что-то неправильно. У меня уже рябило в глазах от голограммы — модели трассы. Голова кружилась от звуков, которые издавала приставка, имитируя настоящие гонки. Затем мы ужинали вдвоем — Глория как раз отлучилась по своим делам.
И теперь я сидела у детской кровати, приглаживая золотистые волосы дочери, ожидая, пока она уснет. В этот момент пискнул межкомнатный транслятор. Я подошла и шепотом спросила, что там происходит. Говорил Стэн.
— Господин Даккор прилетел, — тихо сообщил мне он. — Вы, кажется, собирались встретиться.
— Уже иду. Скажи, пусть ожидает в гостиной, — распорядилась я.
— С вашего позволения, пока вы будете разговаривать, я проверю его флайер, — заявил Стэн Отис.
— Хорошо. Только я не считаю это правильным. — Я тяжело вздохнула. Верн был моим другом, и я хотела бы верить ему. Но в моей ситуации понимала: скоро перестану доверять даже самой себе.
Я снова оглянулась, поняв, что Лия уже спит, и тихо вышла из ее комнаты. Нужно переодеться — не пристало Верну видеть меня в домашней одежде, хоть и знаем друг друга давно. Поэтому бросилась в свою спальню, стараясь не терять времени. Из гардеробной было тут же выужено длинное облегающее платье темно-синего цвета, к нему у меня имелись туфли на небольшом каблуке. Украшения надевать не стала — лишь подняла волосы, закрепив их наверху заколкой с мерцающим кристаллом.
Верн Даккор ожидал меня в большой гостиной, тревожно рассматривая еще оставшиеся здесь следы недавнего погрома, которые не успела убрать моя нерадивая служанка. Она скрылась отсюда, как только появился мужчина. И мне осталось лишь оправдательно улыбнуться в ответ на его удивленный взгляд.
— Привет! Давай пойдем в сад, — кивнула на двери.
Верн перехватил мою кисть и поцеловал тыльную сторону ладони. Его белые шелковистые волосы коснулись моей кожи, и я хотела убрать руку, но не стала это делать. Должна признать, мне было приятно это прикосновение. У меня давно не было мужчины — во всем виновата дурацкая работа, хотя желающих уложить в постель хватало. Но я не могла позволить себе даже думать об этом, да и не хотела, чтобы мое нынешнее положение богатой вдовы и сенатора играло роль в выборе меня в качестве любовницы.
— Терри, давно не виделись, — кивнул он, отпустив мою руку.
— Согласна. Так получается, — снова улыбнулась и пошла к двери, не дожидаясь, пока он одумается. Потом повернулась, чтобы взглянуть, куда подевался. Но Даккор шел за мной, поглаживая подбородок.
— Как Лия? — услышала позади себя низкий мужской голос.
— Спасибо. Все в порядке, — ответила я, но тон вдруг поменялся. Верн редко интересовался моей дочерью, а сейчас каждый наводил на подозрения.
— Это радует. Скоро мы придем? — Он нагнал, и теперь мы шли бок о бок. Его рука касалась ненавязчиво моей ладони, будто он боялся сделать следующий шаг в наших отношениях.
— Уже пришли. Ты же бывал здесь не раз, — удивленно заметила я.
Мы остановились на большой освещенной террасе, с нее открывался прекрасный вид на цветущие холмы. Отсюда не был виден город — он находился с противоположной стороны спутника, но зато каждый вечер открывалось великолепное зрелище на планету Логерон и ее удивительные кольца, которые на закате Спектрума переливались всевозможными оттенками.
Сама планета занимала значительную часть неба, а периодически перед ней выплывали другие луны, которых насчитывалось почти два десятка. Фарион — тот спутник, на котором мы и находились, был одним из крупнейших. Размером с Землю из Солнечной системы на окраине Альянса, откуда происходили все наши корни.
Были и небольшие луны, всего пять из которых обжиты людьми. Еще один спутник имел свою атмосферу, на остальных же находились города под куполами.
Я взялась рукой за белоснежные перила террасы, рассматривая, что происходит внизу, под плато. Будто испугавшись за меня, Верн схватил за талию. Я почувствовала его крепкие руки и не стала шевелиться — только смотрела в золотистые глаза.
— Что с тобой? — не выдержала, когда вдруг дошло, что он не собирается отпускать меня. — Как работа?
— Да черт с ней, с работой. — Глаза Даккора блеснули в свете заката, а потом он наклонился, чтобы поцеловать меня. Мягкие губы осторожно коснулись моих, несмело, будто рядом находился не мужчина тридцати шести лет, а неопытный мальчишка.
Я разомкнула уста, отвечая ему. Руки обвили шею Верна, и я вдыхала в себя запах дорогого парфюма, которым была пропитана его рубашка. Я никогда не целовалась с Даккором — не знаю, что нашло на него сейчас. Ведь мы всегда считали себя друзьями. Хотя желание несколько раз посещало мысли.
Он не спешил — пробовал меня на вкус, ласкал мой затылок. Я не успела сообразить, как он расстегнул мою заколку, и волосы рассыпались по плечам. Его пальцы осторожно убрали мешающие локоны, а потом Верн провел ими от моих скул по лицу и ниже, по шее, затем я почувствовала его руки на ключицах.
Я даже ощутила искорку желания, ведь обмануть тело было сложно. Но что-то настораживало в этом неожиданном поцелуе. Мы виделись дней сорок назад. И тогда не было даже намека на какие-либо отношения. А теперь он будто сам не свой.
— Остановись! Верн! — отстранила его в паузе после очередного поцелуя. — Я же не первый день тебя знаю. Что произошло? Тебе что-то нужно от меня, не так ли?
От одной этой мысли стало противно. Неужели я права? Сама не знаю, как догадалась. Я будто сдернула с себя вуаль, которая мешала увидеть правду. Только зачем для этого делать вид, что я ему интересна как женщина?
Он убрал руки и отвернулся от меня, рассматривая небо. Брови свелись вместе, а губы, которые только что целовали меня, сжались в плотную линию. Он нервничал — это было отлично заметно со стороны. Не знала бы я его столько лет. Поэтому и поцелуй показался мне неестественным — слишком наигранным что ли.
— Терри, у меня проблемы, — начал заикаться Даккор. — Мне нужна твоя помощь. Я не знал, как тебя попросить.