— Ты, самое главное, рта попусту не открывай, — вполголоса напутствовал он брата. — Все переговоры, как старший конвоя, буду вести я, понял?
Андрей достал «своё» удостоверение и перечитал его. Младший сержант Соболев, Вадим Александрович. Место службы — следственный изолятор «Лефортово».
— Ладно, двинули, — сказал Константин. — Пятнадцать минут нервотрёпки — и в кармане пятьдесят «штук» зеленью. Игра стоит свеч. — Он поправил на себе автомат и направился к лестнице, поднимавшейся на платформу. — Делай серьёзную рожу и не суетись.
— Откуда ты такой умный? — Андрей двинулся за ним.
Заговорщики сразу направились к невзрачному тёмно-зелёному пристанционному зданию, над дверью которого виднелась надпись «Милиция».
Дверь была приоткрыта. В тамбуре с сигаретой в зубах стоял молодой светловолосый милиционер в сдвинутой набекрень фуражке. Увидев приближающуюся парочку, он оживился.
— Из Москвы? — спросил он.
— Сотрудники УВД, конвой из «Лефортово», — официальной скороговоркой отозвался Константин и раскрыл перед ним красные корочки. — Старший лейтенант Ярошенко.
Тот даже не стал смотреть на удостоверение, повернулся и крикнул кому-то в глубине помещения:
— Товарищ капитан, приехали!
Константин с непроницаемым лицом прошёл мимо него. Андрей не отставал. Из-за спины брата он разглядел полутёмную комнату с решётчатой дверью «обезьянника». В «обезьяннике», ссутулившись, сидел только один человек. Тщедушный, невысокий, с невыразительным лицом землистого цвета. Он встрепенулся, услышав шаги и голоса, поднял голову. Андрей заметил, что его руки скованы наручниками.
— Значит, этот Хлопенков будет? — деловито спросил Константин.
Откуда-то справа, из полумрака, вышел кряжистый усатый милиционер с капитанскими погонами и в бронежилете. «Капитан Мулдабаев», — вспомнил Андрей инструктаж дядюшки.
— Значит, этот, — сказал капитан. — Документы при вас?
Константин молча протянул ему бумагу. Мулдабаев подошёл поближе к лампе и несколько минут изучал короткий текст.
— При вас должна быть сопроводительная бумага из колонии, — напомнил ему Константин.
— А как же, документики у нас в полном порядке, — капитан не торопясь раскрыл папку и принялся доставать из неё какие-то листки.
По тому, как он эти листки разглядывал и перекладывал, Андрей понял, что Мулдабаев привык всё делать основательно. Такая дотошность ему понравилась.
Константин принял от Мулдабаева бумаги и мельком просмотрел их.
— Вот тут распишитесь, — сказал капитан.
Пока они разбирались с бумагами, узник подошёл к двери «обезьянника».
— Гражданин начальник, — заискивающим голосом обратился он к Андрею. — Вы бы с меня браслеты сняли, что ли… Сколько раз говорил, что не сбегу…
— Ну да, не сбежишь, — услышав его слова, отозвался капитан. — Двадцать годков сидеть. Небось только и думаешь, как бы сбежать!
Хлопенков замолчал.
Процедура передачи осуждённого затягивалась. По мнению Мулдабаева, в цифрах на бумагах Константина была путаница. Константин доказывал, что всё правильно. В конце концов, как и опасался Андрей, Мулдабаев придвинул к себе телефонный аппарат и принялся накручивать диск.
— Дежурный? — загудел он в трубку. — С кем я говорю?
Он называл цифры и фамилии, обозначенные на бумаге, и надолго умолкал, держа трубку возле уха. Дожидался, пока его собеседник на том конце провода наведёт справки.
В какой-то момент Андрею показалось, что во взгляде, который капитан бросил на Константина, мелькнула насторожённость. У Андрея тревожно ёкнуло сердце.
Тем временем светловолосый милиционер открыл дверь «обезьянника» и велел Хлопенкову выйти.
— Вы, когда его повезёте, наручников с него не снимайте, — посоветовал он Андрею. — А то мало ли что. Ему большой срок мотать.
— Не снимем, — пообещал Игнатов.
— А вообще он мужичок тихий, хлопот не доставит, — прибавил парень.
Мулдабаев положил трубку на рычаги.
— Из Управления велели ждать, — сказал он. — Они что-то там должны уточнить и перезвонят.
— Насчёт чего уточнить? — Константин недовольно засопел. — У нас чёткая инструкция: вы нам передаёте заключённого, мы везём его в Москву. В чём дело?
— Сам не знаю, — Мулдабаев пожал плечами. — Может, в Управлении что-то напутали… Петренко, — обернулся он к светловолосому, — тебе кто велел его вывести? Запри его!
Парень кивком показал Хлопенкову, чтоб возвращался в «обезьянник». Тот попятился.