— Вы совершенно напрасно нам не верите… — начал Анатолий Михайлович, но Гнутый его перебил:
— Хватит базарить! Мне велено не спускать с вас глаз! — Он взмахнул пистолетом. — Ступайте в дом, но далеко от меня не отходить.
Держа их под прицелом, Гнутый вслед за ними поднялся на крыльцо и вошёл в прихожую.
Из приоткрытой двери хозяйкиной комнаты высовывались голова Савика и его рука с пистолетом.
— Так скажет мне кто-нибудь, что случилось? — прорычал главарь, увидев входивших.
— Рябой убит, — мрачно ответил Гнутый. — Сел срать, а гнида напал сзади. Шило воткнул в шею…
Савик замер, уставившись на него.
— Но Рябой стрелял? Я слышал выстрел!
— Да, Рябой дрался до последнего, — кивнул Гнутый. — Хорошо, что я вовремя подоспел, гнида не успел взять у него пушку… — Он достал из кармана пистолет Рябого, извлек обойму и пересчитал пули. — Две штуки. Если бы он вырвал пистолет, двое из нас не дожили бы до утра, это точно, — подытожил браток меланхолично.
— Ты видел его? — продолжал спрашивать Савик.
— Мокрушника? — Гнутый покачал головой. — Нет, он сразу дёрнул. Там щас темно, хрен кого увидишь. В кустах что-то шевелилось, я пальнул туда на всякий случай, но вряд ли попал…
Кристина остановилась у стены, на которой Гнутый пару часов назад написал обращение к убийце, и, подсвечивая себе свечой, стала читать надпись.
— Эй, тебя это не касается! — крикнул ей Гнутый. — Иди в комнату!
— А кто это написал? — Она показала на мелкие неровные буквы ниже надписи Гнутого.
Бандит подошёл.
«Давай всё не то смерть», — чернело на стене.
— Савик! — в волнении заголосил Гнутый и бросился в хозяйкину комнату. — Гнида ответил! Он написал «давай всё, не то смерть»! Он хочет все деньги!
— Х… ему! — рявкнул главарь.
В комнату вслед за Гнутым и Кристиной вошли полковник и Андрей. Савик запер дверь на оба замка.
— Сядьте там, — он показал на противоположный угол. — И не рыпайтесь оттуда. — Помолчав с минуту, прибавил: — Завтра утром уходим. Наша ошибка заключалась в том, что мы пытались уйти ночью. Мину в темноте хрен увидишь.
— Растяжку и днём в кустах не очень-то разглядишь, — заметил полковник.
— Ничего, — Савик ухмыльнулся. — Жить захочешь — разглядишь!
Он достал из тумбочки оставшиеся полбатона хлеба и разломил пополам.
— Нечего теперь экономить, — он протянул одну половину Гнутому. — Завтра или прорвёмся с баблом, или сдохнем все.
Глава 32
Савик оставил гореть только одну свечу, остальные велел потушить, чтобы свечей хватило на всю ночь.
А ночь выдалась неспокойная. Ветер усилился, и дом как будто оживал под его порывами, весь, от подвала до чердака, наполняясь какими-то скрипами, шорохами, стонами. Казалось, что его половицы прогибаются под чьими-то шагами, и непонятно было, кто там ходит, кто звенит посудой в гостиной и перекликается на чердаке — таинственные ли это убийцы или воскресшие мертвецы… А когда ветер унимался, смолкали и звуки. Дом снова затихал — до следующего шквала.
В хозяйкиной комнате никто не мог заснуть. Все смотрели на колеблющийся огонёк свечи и прислушивались к звукам за дверью.
— Там кто-то всё время ходит, — нарушила молчание Кристина.
— Небось, это гнида мины расставляет, — отозвался Гнутый. Он лежал на диване, держа под подушкой руку с пистолетом. — Не уймётся никак… Утром мы выйдем, а мины с растяжками по всему дому… Хрен тогда слиняем отсюда…
— Ты стрелял в него, — пробурчал Савик. — А проверил потом? Сходил глянуть, мочканул его или нет?
Гнутый не ответил. Результатами своей стрельбы он не поинтересовался, но признаваться в этом не хотелось.
— Зассал, значит? — Главарь усмехнулся. — Пару шагов не смог пройти?
— Да нет, я смотрел… — соврал браток, покосившись на Андрея. — Там не было никого. Прыткий он больно…
Андрей не стал разоблачать его перед Савиком. Портить отношения с Гнутым было ни к чему.
Он всё ещё находился под впечатлением упущенной возможности напасть на Гнутого и завладеть пистолетом. Момент был фантастически благоприятный. Гнутый не обращал внимание ни на что, кроме умирающего Рябого. Полковник мог бы спокойно подойти к нему сзади и огреть кулаком по затылку, а уж там и он, хоть и со связанными руками, подсобил бы. Бандит вряд ли успел бы достать оружие. Но сразу мысль о нападении Андрею почему-то не пришла в голову, а дядюшка сообразил слишком поздно. И теперь им только и остаётся, что сидеть, сжав зубы, и проклинать себя за недогадливость.