По сути, все, что происходит все утро — зловещий черный Мерседес 6.9 Роберта Лоджа, Инфинити и большой сложный грузовик с камерой уезжают и пропадают на долгие отрезки времени, катаясь туда-сюда по огороженной миле якобы Маллхолланд Драйва, пока Линч и оператор пытаются запечатлеть какие-то особые комбинации света, ракурса и скорости, составляющие характерно линчевский кадр. Пока идет съемка погони, другие 60 или около того членов съемочной группы на локейшне выполняют техническое обслуживание и различную подготовку, слоняются вокруг, валяют дурака и, по сути, убивают огромные количества времени. Сегодня на локейшне есть рабочие, реквизиторы, звукачи, сценаристы, тренеры по диалогам, операторы, электрики, гримеры и стилисты, врач, помощники продюсера, дублеры, каскадеры, продюсеры, осветители, художники, помрежи, агенты по рекламе, менеджеры локейшна, костюмеры с вешалками на колесиках, как в Районе моды в Нью-Йорке, монтажеры, сценаристы, координаторы и техники спецэффектов, пожарные порицатели за сигареты, представитель страховой компании, множество личных ассистентов и помощников и интернов и значительное число людей без заметных обязанностей. Все это чрезвычайно сложно и запутанно, и трудно провести точную перепись, поскольку множество людей в команде выглядят в основном одинаково, а их функции сугубо технические и сложные и выполняются с высокой эффективностью и скоростью, и когда все в движении, хореография площадки — визуальный эквивалент групповых диалогов Олтмена, даже не сразу запоминаешь характерные черты во внешности и оборудовании, которые позволяют отличить один вид персонала съемочной команды от другого, так что понимание примерной таксономии возникает только к вечеру 9-го января:
Рабочие обычно здоровые мужики-синие-воротнички с моржовыми усами и бейсбольными кепками и толстыми запястьями и пивными пузами, но и крайне живыми настороженными умными глазами — они выглядят, как очень умные профессиональные грузчики, и, по сути, ими и являются. Электрики, осветители и парни по спецэффектам, которые тоже, как правило, мужчины и здоровяки, отличаются от техников любовью к длинным волосам и хвостам и к футболкам с рекламой различных брендов таинственного хай-текового оборудования. Никто из техников не носит сережки, но больше 50 % технического персонала сережки носит, и у парочки есть бороды, и у четырех из пяти электриков почему-то усы в стиле Фу-Манчу, и, вдобавок к хвостам и бледности, у всех характерная внешность ребят, что работают в магазинах музыки или хэдшопах[11]; плюс в общем химический досуг у этих более технических синих воротничков — решительно не пивной.
Мужчины-операторы почему-то носят пробковые шлемы, и пробковый шлем оператора Стедикама выглядит особенно аутентичным и сувенирно-военным, с кокосовым волокном для камуфляжа и лихим перышком за лентой.
Большая часть команды операторов, звукачей и гримеров — женщины, но у многих из них тоже есть общие черты: лет 30, без макияжа, беззаботно красивые, в выцветших джинсах и старых кроссовках и черных футболках, с пышными волосами, беспечно завязанными на затылке, так что локоны постоянно выпадают и висят перед глазами и их приходится периодически сдувать или поправлять рукой без колец — в сумме это такая неряшливая, приятная, технически подкованная женщина, которая наверняка курит травку и живет с собакой. У большинства из этих деловых девушек-техников определенное выражение вокруг глаз, которое сообщает точно то же настроение, что обычно сообщает фраза «Плавали-знаем». На обед некоторые из них не едят ничего, кроме соевого творога, и дают понять, что не считают комментарии некоторых рабочих о соевом твороге достойными хоть какого-нибудь ответа. У одной из женщин-техников, фотографа — которую зовут Сюзанна и с которой весело поболтать о ее собаке — на внутренней стороне предплечья есть татуировка японского иероглифа «сила», и она может двигать мускулами предплечья так, чтобы идеограмма ницшеански выпячивалась, а потом опадала.
11
Магазин, где продаются приборы для курения конопли, одежда, сувениры с «конопляной» символикой и т. д.