Угол заряжания башенных орудий на большинстве американских кораблей, в отличие от британских башен, был фиксированным. Кажущееся уменьшение скорострельности из-за необходимости каждый раз приводить ствол на угол заряжания американцев не смущало. Они уже привыкли мыслить категориями океанской войны и предельных боевых дистанций. Снаряд в этом случае все равно летел до цели более полминуты, и необходимость корректировки ограничивала практически необходимую скорострельность этой величиной. Британцы, кстати, также редко пользовались на практике этой возможностью, обычно перезаряжая орудия при нулевом возвышении.
Орудия противоминной батареи страдали от заливания и при этом не имели каких-либо устройств для защиты от брызг. Впрочем, сам американский адмирал признавал, что фактически эффективно действовать в любую погоду могли только два орудия – те, которые на нескольких линкорах после первых же выходов в море были перенесены из носовых спонсонов на палубу надстройки. Однако здесь они страдали от дульных газов при залпах башни № 2, и на некоторых кораблях, в частности на “Арканзасе”, в этот период их демонтировали. Часть самых “мокрых” орудий батареи также была уже демонтирована, и англичане отметили необходимость немедленно заделать их порты, на которых еще оставались проницаемые для воды закрытия. Размещение недавно установленных ЦАС-ов противоминных орудий соответствовало британской практике, но отмечалось отсутствие специального торпедного дальномера. Как и на английских линкорах, у орудий противоминной батареи располагались артиллерийские кранцы с боезапасом на 24 первых выстрела, но расположены они были, по мнению англичан, слишком близко друг к другу.
Американские решетчатые мачты, по мнению англичан, следовало заменить на треноги британского образца – особенно если возникнет необходимость разместить на мачтах дополнительный вес в виде различных постов с новым оборудованием. Сам командующий американской эскадрой адмирал Родман считал, что, по крайней мере, грот-мачту уже сейчас можно было бы безболезненно демонтировать. Многие американские офицеры, получившие возможность ознакомиться с конструкцией британских треног, считали, что Бюро конструирования и ремонта флота США защищает громоздкие решетчатые мачты более из консерватизма, нежели по логическим соображениям. Критика решетчатых мачт в этот период усилилась вследствие инцидента с линейным кораблем “Мичиган”. Январской ночью 1918 г. этот дредноут попал в сильный шторм и подвергся сильнейшей бортовой качке, в результате чего его фок-мачта в самом узком месте не выдержала и “сложилась”, согнувшись сразу над противоторпедной платформой. Другие офицеры, однако, возражали, что треноги не имеют серьезных преимуществ – и те, и другие мачты одинаково окутывает дым из труб своих и соседних кораблей, затрудняя работу дальномеров, и вибрации при стрельбе, особенно при полных залпах, на топах тех и других мачт также примерно одинаковы.
Вдобавок многим офицерам, и английским и американским, зрительно казалось, что решетчатые мачты выше, чем треногие. Это означало более высокую растяжку радиоантенн (т.е. дальность связи, что для американцев с их планами океанской войны было вопросом принципиальным), лучший обзор и управление огнем. На самом деле высота обоих типов мачт была примерно одинакова. К тому же все еще сохранялась вера в особую боевую устойчивость решетчатых мачт. Наконец, треноги с их массивными боевыми марсами, хотя и были проще по конструкции, но весили почти втрое больше, чем американские решетчатые мачты.
Любимые американцами мощные шлюпочные краны были признаны очень полезными и удобными, однако они были слишком велики, сильно увеличивая заметность корабля. Притом само размещение шлюпок в несколько ярусов было сочтено неудачным – часть шлюпок была повреждена волнами и потеряна при штормах в Атлантике. Вообще, американцы всегда считали свой флот “флотом открытого океана”, однако война показала, что условия плавания в Северном море были существенно хуже, чем ожидалось. Что касается ходовых качеств и дальности, то специфика боевых действий в “тесном” Северном море, естественно, не позволила американским линкорам проявить свои выдающиеся качества по автономности и радиусу действия. Признавалось, однако, полезным увеличение экономической скорости хода от 10 до 15 узлов – в основном для снижения вероятности успешной подводной атаки.
Линейный корабль “Арканзас”в годы первой мировой войны
Торпедное вооружение корабля оценивалось как неэффективное самими американцами, особенные нарекания вызывала система осушения торпедных труб от забортной воды после выстрела, хотя сами торпедные отделения были весьма большими и просторными и снабжены системами перезарядки. Очень удобным было признано устройство в носу и в корме приборов, позволяющих изнутри корабля определить его осадку.
Англичане не преминули отметить также и американский подход к управлению кораблем. Обращалось внимание на способность дредноутов США постоянно управляться из боевой рубки. В значительной мере это обеспечивалось тем, что американский флот более полагался на гирокомпасы, в то время как англичане – на магнитные, которые нельзя было размещать вблизи массивных скоплений металла.
Офицеры обоих флотов критиковали слишком узкие, по сравнению с британскими, смотровые щели в боевых рубках американских кораблей. В свое время это было сделано на основе опыта русско-японской войны, однако теперь дальности боя настолько возросли, что подобная плотность попаданий вряд ли могла быть достигнута вновь. Вообще, большинство британских офицеров не одобрило идею управления кораблями исключительно из боевой рубки, пусть даже такой большой и удобной. По их мнению, открытые мостики и посты управления с хорошим обзором совершенно необходимы: к этому мнению присоединился и сам адмирал Родман. При этом минимум открытых мостиков, оставленный на американских кораблях, не имел противоосколочной защиты. В результате американцы, оказавшись в зоне боевых действий, вынуждены были по этому поводу импровизировать, причем не особо удачно.
В ходе первой мировой войны англичане много экспериментировали с камуфляжем для различных классов кораблей, включая дредноуты. Некоторые выработанные ими схемы выглядели весьма экзотически. Американцы также разработали ряд оригинальных схем камуфляжа и так называемой “разбивающей” окраски (не маскирующей корабль, но затрудняющей противнику опознавание и прицеливание), но на практике они проявили в этом вопросе больший консераатизм, ограничив поле для экспериментов в основном броненосцами-додредноутами и эсминцами. Линкоры в основном сохраняли стандартную шаровую окраску.
Только на некоторых кораблях, в частности, на “Юте” в 1917 г. на борта в носовой и кормовой оконечностях были нанесены горизонтальные белые и черные полосы, затрудняющие определение курса корабля для атакующей подводной лодки. Кроме того, такие же полосы наносились на трубы линкора, а на решетчатых мачтах крепились небольшие брезентовые полотнища треугольной формы – “baffles”, которые использовались и в английском флоте. Делалось это для затруднения работы дальномерщиков на кораблях противника. Ирония судьбы состояла в том, что это действительно затрудняло работу дальномеров совмещающего типа, установленных на британских кораблях; однако в германском флоте использовались стереоскопические дальномеры, нечувствительные к таким помехам. Позднее, в 1918 г. во время действий с Гранд-Флитом “Юта” получил другую окраску – светло-серые надстройки и верхняя часть борта и темно-серая нижняя часть борта до ватерлинии, с зубчатой границей между цветами.
Англичане также обратили внимание на большие размеры и возможности корабельных мастерских на американских линкорах. Однако, имея густую сеть хорошо оборудованных баз по всему миру, они не считали для себя необходимым следовать такому примеру.