Ницше одним из первых уловил и обозначил трансцендентальные аспекты проблемы бессознательного психического, соотнеся уровень философской рефлексии, принцип cogito, лежащий в основе схематизации классического опыта, с иными онтологическими предпосылками анализа глубинных уровней психической реальности, определяемыми в дальнейшем как “интенциональность“ (Э. Гуссерль), “трансценденция“ (М. Хайдеггер), “дорефлексивное cogito“ (Ж.-П. Сартр). Вместе с тем предпринятая им попытка “выявить смысл сознания в терминах безумия“, очертив область осуществимости непрерывной рефлексии и классической постижимости, не привела к утверждению редукции как нового познавательного принципа в сфере бессознательного. Дионисийский танец телесного мышления, в котором Ницше видел опыт подлинной индивидуации, оказался отчужденной, внешней силой по отношению к субъекту, ориентированному на сознательное усилие познания. Эстафету философского анализа бессознательного как особого региона бытия принимают феноменология Э. Гуссерля и экзистенциальная онтология М. Хайдеггера.
В работах Гуссерля нет специальных исследований бессознательного, ядро его феноменологии составляет проблема сознания, тогда как феноменология Хайдеггера – это феноменология бытия. Однако роль гуссерлевского понятия трансцендентальной субъективности как первичной основы любых актов познания и его трактовка феномена как значения, никогда не тождественного предмету, оказалась весьма существенной для герменевтической традиции в европейской психологии ХХ столетия. Среди школ глубинной психологии наиболее существенное влияние идей Гуссерля испытала, безусловно, аналитическая психология К.Г. Юнга.
Первый и второй том “Логических исследований“ (1900-1901) содержат обстоятельную критику психологизма, под которым Гуссерль понимает “науку о разуме или трансцендентальную философию, покоящуюся на фундаменте психологии, исходящей из внутреннего опыта“ (23, ч.2, с.9). Несводимость логики к психологии, несводимость значения к образам восприятия, памяти и другим психологическим событиям заложили основу не-психологически понимаемой субъективности – особой философской установки, достигаемой посредством метода феноменологической редукции. В феноменологической установке предмет утрачивает свое независимое от сознания существование и превращается в данность, в смысловой образ предмета. В этой смысловой данности предмета воплощаются всеобщие структуры сознания, что дает возможность построения смыслового горизонта предметности. Фундаментальная роль представления и объективирующего акта есть источник различия между значением и предметом, знаком или наглядным образом. Способность построения чистого горизонта предметности и способность приведения к очевидности любого контекстуального сцепления (коннотативного смысла), указывает В.И. Молчанов, и есть трансцендентальная субъективность – фундаментальная характеристика сознания, выступающая в качестве исходной точки рефлексии. “Любое объективное бытие, – пишет Гуссерль, – имеет в трансцендентальной субъективности основания для своего бытия; любая истина имеет в трансцендентальной субъективности основания для своего познания; и если истина касается самой трансцендентальной субъективности, она имеет эти основания именно в трансцендентальной субъективности“ (94, р. 274).
Это положение Гуссерля прямо соотносится с теорией архетипа в аналитической психологии Юнга, чьи взгляды относительно природы и сущности коллективного бессознательного тяготеют к трансцендентальному феноменологическому идеализму в большей степени, чем к платонизму или философии символических форм Э. Кассирера. То же самое касается более поздней гуссерлевской теории “жизненного мира“ как некоего теоретического тотального горизонта любых человеческих устремлений, “заранее имплицитно охватывая их как горизонт сознания“. Родство этих представлений с идеей Самости у Юнга очевидно. Отношение наивного и трансцендентального Я у Гуссерля очень похоже на юнговские представления о системе Эго-Самость. Опубликованная посмертно, в 1954 году книга “Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология“ имеет много общих теоретических посылок с выходившими примерно в это же время работами Юнга – такими, как “Синхронистичность“, “Символы трансформации“, “Корни сознания“, “Mysterium Coniunctionis“.