Глава 3
Мужик своему счастью, кажется, поверил не сразу, но быстро сориентировался в ситуации, представился Федором и уже спустя несколько минут жадно хлебал дешевое пиво, которое мы ему заказали.
— Ой спасибо, дорогие мои, — вытирая пену с бороды, сказал мужик, — сразу видно, хорошие люди мне повстречались, а вы ведь не местные да? Не видел я вас тут раньше, с караваном каким-то приехали?
— Типа того, — кивнул я, — Федор, мы в этих краях совсем недавно, много не знаем, так что ты просвети нас насчет порядков в Перекрестке и желательно со всеми подробностями.
— Так чего рассказывать-то? Город у нас хороший, спокойный, спасибо Мэру за это, все для людей делает, все жители его очень любят…
— Федя, — перебила его Маша, — ты походу решил, что мы пришли твою лояльность властям проверить? Ты про город расскажи, сколько тут людей живет, как денег можно заработать, как часто караваны приходят и откуда они? Вот про это говори, а как сильно ты любишь Мэра, другим втирай, нам это ни разу не интересно.
— А вам зачем это все? — прищурился мужик.
— Тебе же сказали — мы здесь совсем недавно, две недели как из-за стены, вот и решили найти человека, который нас введет в курс дела.
— Серьезно? Ну тогда вы не ошиблись с выбором, я тут всех знаю, только это, — Федор поднял опустевшую наполовину кружку, — голову бы прочистить, а то соображаю туго.
— Федор, давай договоримся, — нахмурился я, — с тебя информация, с нас бухло, а пока ты на вторую кружку не заработал.
— Справедливо, — согласился мужик, горестно вздохнув.
Смакуя остатки кислого пива так, будто пил виски двадцатилетней выдержки, Федор принялся вещать. По его словам, население Перекрестка не превышало пары тысяч человек, да и то, существенная часть жителей не проводили здесь все свое время, занимаясь сопровождением караванов и добычей ништяков в Полисе. Те, кто поспокойнее, зарабатывали мелким бизнесом и обслуживали заведения города. Многие промышляли заготовкой дров, сбором трав в лесу и отстрелом мелкой живности возле Перекрестка. Как оказалось, мясо некоторых зверей было вполне пригодно в пищу и мало чем отличалось от той же курятины или свинины.
В подтверждение своих слов Федор намекнул, что те самые колбаски, которые мы с огромным удовольствием поглощали, делались из существ, еще недавно шлявшихся по зеленке и мечтавших сожрать неосторожного путника. Данная информация сюрпризом для меня не оказалась, все-таки ферм в этом мире мы не видели, и глупо было думать, что мясо здесь появляется сразу на кухнях, поэтому аппетит у нас не испортился. Вон, китайцы летучих мышей едят и ничего, а мы чем хуже? Тем более, подцепить какую-нибудь дрянь из-за плохо прожаренного стейка здесь практически невозможно.
По рассказам Федора, да и по нашим собственным наблюдениям, Перекресток не бедствовал, и главной заслугой этому было его расположение на одном из главных торговых маршрутов, соединяющем сразу несколько поселений. Эдакое золотое кольцо, по которому курсировали многочисленные караваны, нагруженные разнообразными товарами: едой, оружием, специями, а в некоторых случаях и людьми. Пусть в самом Перекрестке рабство не прижилось, но про другие города такого сказать было нельзя.
— И что, один караван успевает за месяц обойти все поселки? — спросила Маша, уплетая за обе щеки куски вареного мяса. Заказ нам принесли очень быстро и сейчас мы наслаждались сытной, но слегка необычной на вкус едой. Федор же, от закуски отказался и дул уже второй литр пива, постоянно намекая на то, что неплохо бы заказать еще один или увеличить градус пойла.
— Да нет конечно, — ответил наш собеседник, — вообще, караваны в первые две недели после перезагрузки стараются не выходить за пределы городских стен — какая-нибудь стая из синей или даже фиолетовой зоны пришкондыбает, и привет — улетят торговцы к ближайшему алтарю, а это, считай, все — минус товар и деньги, и никакая охрана тут не поможет. Так что сейчас у нас две недели затишья. Мужики расслабляться будут — пить, в карты играть, ух и веселье в городе начнется, а вот потом да — караваны уйдут в другие поселения.
— Хочешь сказать ближайшие две недели из Перекрестка никто не уходит, а потом все разом сваливают? — спросил я.
— Не совсем, кто-то раньше, кто-то позже, некоторые торговцы вообще приходят в Перекресток на двадцатый день, а на двадцать второй уже уходят. По-разному.
— Людей с собой они берут?
— Берут конечно, но не бесплатно, и не все. Некоторые караванщики сектантов боятся.