- Беги домой. Я сейчас приду. Передай Маланье, чтоб там, где положим мамку вашу с ребёнком, полы помыла хорошо и накипятила много тазов горячей воды. Приготовила простыни и спирт, – давала указания Веда, не прекращая перебирать и складывать медикаменты в сумку, – Всё запомнил?
- Ага, – у калитки крикнул Егор и припустился в обратный путь.
- Эл, - повернувшись к мужчине и посмотрев в его глаза, после того как собралась, девушка пояснила. - Ты можешь тут остаться. Но тут долго ещё никого не будет. А я не знаю, когда Тонья разродится. Так что могу предложить или отправиться тебе на постоялый двор. Всё ж там люди. Или тут нас подождать.
- А с тобой нельзя? – не хотелось оставаться здесь одному. Да и с девушкой все-таки интересней.
- Со мной? – она удивленно воззрилась на него. – Эл, я иду принимать роды. Тебя со мной в дом не пустят.
- У Тоньи муж кузнец и очень ревнивый. Я не смогу тебя защитить, если что, – спокойно стала пояснять она ему.
«Она что, за меня переживает? - удивился он. - Однако, приятно».
- Не волнуйся. Я постою возле дома. Егора ты же тоже выгонишь из дома? – и дождавшись кивка, продолжил. - Вот с ним и пообщаюсь.
- Хорошо, - согласилась она, всё ещё немного сомневаясь. – Но тогда поторопимся.
Повернувшись, поспешила со двора.
Веда
Роды были тяжёлые. Она уже часов пять успокаивала роженицу и приводила жилище в порядок. Так как на последних месяцах Тонья слегла, а Маланья, будучи десятилетним ребенком, не особо рвалась помогать по хозяйству, муж с сыном тоже рвения не проявляли, то из чистой светлой хаты за две луны дом превратился в грязную халупу. И вот, придя и проверив, что время ещё есть, стала Егора с Маланьей гонять и приводить дом со двором в порядок. Элу вытащили стул из дома и установили его в тени, чтоб отдыхал и под ногами не мешался. Тяжёлую работу он делать не будет. По нему сразу видно, что не его поля деятельность. А кроме как драить, чистить и выносить мусор, пока ничего делать не надо было. Девушка велела Егору разжечь костёр, чтобы спалить весь мусор и растопить баню. А Маланья ей с уборкой помогала, да воды для мамки таскала. Закончив часа через два и приведя в относительный порядок дом, занялась роженицей. Перевели Тонью в протопленную баню, отмыв и уложив её на полки, принялись за малыша. Баба Дуся объясняла ей, что рожать, когда жарко, очень полезно для измученного организма женщины. Но Веда не рискнула сильно натапливать баню. Зато воды натаскали и нагрели, хоть закупайся, ещё и останется.
И вот уже на протяжении трёх часов Веда принимала роды прямо в бане. Пуповина обмоталась, и ребёнок сам не мог выйти естественным путём. Это она поняла не сразу. А только когда стала прощупывать, почему до сих пор ребёнок не хочет «покидать маму». А когда осознала весь ужас, поняла, что сама сейчас поседеет и облысеет. Так как ещё ни разу сама не принимала роды, без помощи бабы Дуси, а тем более такие сложные. Попрощавшись со своими любимыми волосами на голове, с нервными клетками в голове, и отослав Маланью в дом, чтобы не мешалась, Веда принялась руками аккуратно переворачивать ребенка, распутывая пуповину, утешая Тонью, хваля её за терпение, уговаривая ещё немного потерпеть и заодно успокаивая себя. И вот он, тот долгожданный момент. Долгожданный и мамочкой, и Ведой тоже, когда нечто сине-красно-коричневое буквально выпрыгнуло из мамы к ней на руки. «Малыш, - обрадовалась она. - Мальчик!» Заулыбалась и, взяв вверх ногами, слегка хлопнула по попе малыша. Раздалось кряхтение, а потом и нарастающий детский крик.
- Мальчик, - повернувшись к маманьке, озвучила Веда пол ребенка. – Поздравляю!
Тонья заулыбалась и, откинувшись на полку, на которой лежала, прикрыла глаза.
– Я сейчас малыша обработаю и потом тобой займусь.
Быстро приведя обоих в порядок и, вручив братика Маланье, которая в очередной раз заглянула к ним, чтобы спросить не родила ли маманя, велела позвать Егора помочь отвести маму в дом. Но пришёл Эл и, молча взяв на руки женщину, отнес её в дом. Веда поплелась следом. В доме, уложив на приготовленную чистую кровать и вручив ребёнка для кормления, Веда всех выгнала из дома, велев Маланье следить за мамой. А сама отправилась приводить баню в божеский вид.