Ворон беспокоился за девушку. Веда давно перестала быть просто очередной нуждающейся в помощи Дусеи, а воспринималась им как младшая сестренка. Такая сестренка ему очень даже нравилась. Веселая, улыбчивая, сопереживающая, добрая, но с характером. Не отказывающая в помощи, что не всегда, по его мнению, было хорошо. Такая забавная, светлая, когда не спорила с ним. И даже когда спорила, терять такую сестренку он не хотел. Хоть и понимал, что Веда стремится домой. У нее там семья. Но она уже давно была в его сердце и покидать насиженное место не собиралась. И вот теперь он сам отправляет ее непонятно куда, где не то что небезопасно, а наоборот, еще как опасно. Но сделать ничего не мог. Веда дала слово. И никому-то там, а Владыке. А в магическом мире словами не разбрасывались. Это, во-первых. А во-вторых, Веда свои слова всегда сдерживала. И ему пришло смириться. С девушкой пойти он не мог, так как оставался в отсутствии Дусеи за главного. Да и Тиней его не приглашал. А напрашиваться он не хотел. Но кое-что сделать он мог.
Вернувшись к Веде, Карыч взял в свои руки правую руку девушки, где находился ее многофункциональный металлический браслет и, на котором уже висели подаренная Тимкой жемчужина, маленькая перламутровая чешуйка и небольшой серо-синенький камень, называемый Ведой почему-то Лунным. Для всех, после того как он с Дусеей, как выражается Веда, нахимичили, браслет стал выглядеть просто кожаным ремешком, так что лишних вопросов не возникало. Карыч молча пристегнул к ее браслету подвеску в виде маленького хрусталика, внутри котором словно маленький вихрь было скручено по спирали малюсенькое черное перышко. Пояснив, что это охранный амулет, обняв и наказав не снимать ни при каких условиях и обстоятельствах его, опять удалился по делам.
***
Сборы были быстрые, прощание сумбурным. Веда только и успела попрощаться с Марыськой и попросить ее передать, что ближайшие дня три ее не будет и занятия по танцам отменяются. А потом они с Тинеем поплыли в столицу, в Реитайну.
Здесь был день в самом разгаре. Веда крутила головой по сторонам и радовалась как ребенок, попавший в сказку. Хотя почему как. Она как раз и попала в сказку. Надетый на средний палец левой руки перстень свободно позволял ей находится под водой. Хвост у нее, как и обещали, не вырос, но плыла она довольно-таки быстро. Из домашней заводи, проплыв вверх по течению пару километров, Тиней активировал какой-то портал и они оказались в море. Или океане. Веде было все равно, так как ее мысли занимала окружающая ее красота. Разная живность и растительность, которую она не встречала, да и не знала, есть ли такая в ее мире или нет.
Дворец был великолепен. Абсолютно белый, из какой-то разновидности коралла, в свете солнца под водой он переливался всеми цветами радуги. Трёхъярусный, с балкончиками, витражами, поделенный на шесть зон, не считая середины, в совокупности по форме напоминающий звезду Давида, дворец блистал.
Ее, как приближенную к семье Владыки особу, поселили в комнату на втором ярусе с просторным балконом, на котором был установлен стол и пару плетенных из водорослей и кораллов кресел. Видимо специально для нее. Комната была большая. Нет. Комната была огромная. Веда не представляла для чего морским жителям такие большие комнаты. И решила уточнить при случае это у Тимки. Помимо огромной кровати с балдахином, тоже в белых и постельных тонах, в комнате был большой угловой шкаф, напоминающий отдельную гардеробную, комод, трюмо, три дивана, пару столиков с креслами и пуфиками. Несмотря на то, что вся мебель была выдержана в светлых тонах, эффекта больницы не создавала. Всё смотрелось гармонично и уютно. На стене в резной витой раме висело зеркало во всю высоту стены и метра два в ширину. Сама комната была разделена на зоны по функциональности. Так что, если вдруг кто-то решит пообщаться с кем-то в одной стороне комнаты, пока временная хозяйка этих апартаментов будет спать, ей этот разговор не помешал бы.
Разложить вещи и разместиться Веде помогли Румия, которая приплыла сразу же, как девушка оказалась в комнате с Тинеем и молоденькая, как показалось Веде, с русыми, отливающими медью волосами, русалочка - горничная Туя. Так представили русалку девушке. Румия пояснила, что Туя в переводе с их языка означает благословенная, чем вызвала улыбку этой самой благословенной.