- Я… абдерит, - выдал наконец Эдиней.
- Это точно, - подтвердил его слова Лион.
Молчал Перси, тихонько наблюдая за собравшимися. И Эллариан. Он опять смотрел на конверт с посланием и ни в какие расспросы, после услышанного, не вступал. Очень медленно его младший сын открыл Ведено письмо и стал читать. По мере того, как послание подходило к концу, глаза Эла расширялись, а поза каменела. Руки, державшие бумагу, сжались так, что костяшки пальцев побелели, а лицо превратилось в маску, не выражающую ни какие эмоции. Потом он вскинул голову и посмотрел на Лиона.
- Я еду за Ведой. И если она позволит, уйду с ней, - а потом встал и вышел из кабинета.
- Он не успеет, - сказал Эндрейн, игнорируя шиканье принцессы на него, - Если она утром уехала, да ещё на этом вашем байке, который скорость развивает… точно не успеет.
- Не каркай, - вдруг выдал Эдиней, удивляя сам себя, - Мне помогла судьба. И я верю моего сына она не составит. Раз одарила таким даром.
В кабинете установилась тишина, нарушаемая только шелестом занавесок, колыхающихся от сквозняка из открытого окна. Каждый думал о своём. Лион, обняв обоими руками дочь, позволил ей гладить себя по голове. Вероника, смотря на отца, грустно улыбалась, а в глазах стояли слезы. Перси отвернулся ото всех и смотрел в окно, провожая день. Эндрейн сидел, задумчиво уставившись в пол, пытаясь переварить всё услышанное. А сам Эдиней наконец понял, что совершил, нашел объяснения всем не стыковкам и осознал, на что, возможно, обрек сына, если Эл не успеет вовремя.
Рона это не просто избранная судьбой. Это та, без которой его сын, если выберет жизнь, превратится в ходящий труп. Его не будет интересовать ничего. Ему станет все безразлично. А со временем и ненавистно. Он сам прошел через это. И если бы не дядя, то распрощался бы с жизнью.
«Что же я наделал?… Прости меня, девочка… прости меня, сын...».
Эдиней поднял взгляд и встретился с синим взглядом Лиона. Тот кивнул, понимая его состояние. И впервые в жизни Эдиней стал молиться. Молиться, чтобы у Эллариана все получилось. Чтобы его сын успел. А уж прощение он у Веды сможет вымолить. В этом Эдиней не сомневался. Он очень постарается. «Только найди её», повторял герцог про себя, «Только не дай ей уйти».
Эллариан
- Дядько Микайло! - блуждая по дворцовому парку, звал Эл, - Дядько Микайло! Очень нужно. Покажись, - но неизменно в ответ ему неслись трели ночных обитателей парка, шелест листвы, хлопанье крон деревье и уханье каких-то птиц, - Дядько Микайло, пожалуйста. Если я сейчас не успею, Веда уйдет из этого мира.
- Как уйдет? - услышал он слева от себя тихое старческое кряхтение. Повернувшись Эл никого не увидел.
- Она странник, - стал он объяснять.
- Ну знаю я. И что?
- Знаете? Давно? - ответом стала тишина. Поняв, что задает не те вопросы, Эл быстро заговорил, - Мне надо её вернуть, пока она не вернулась в свой мир. Пожалуйста, помоги. Откройте быструю дорогу до Марейны. Я вам, что хотите сделаю. Столько раз Веду поцелую, что вам энергии на всю жизнь хватит.
- А потянешь то столько целовать? - в голосе лешего слышалась усмешка.
- Сколько скажите, столько и буду. Помогите только, - немного устало, но твердо попросил Эл.
- А что она так? От тебя сбежала? А я тебе помогать?
- Нет. Не сбежала... Её мой отец выгнал. А она из-за меня ушла.
- Из-за тебя? - удивился дядько Микайло, проявляясь в своей неизменно деревенской одежонке. Только волосы в этот раз были аккуратно причесаны и уложены, открывая конопатое лицо, зеленые глаза и большой курносый нос.
- Она мне письмо написала, - присаживаясь прямо на землю, устало признался он, - Там сказано, что у неё нет выбора, она едет к мужу и мне оставляет свободу.
- И где тут, что она уехала из-за тебя? - подходя и присаживаясь рядом, уточнил леший.
- Мы на днях говорили, что выбор есть всегда, - он поднял голову и стал смотреть на звезды, - И Веда сказала, что уедет одна только, если я прогоню или мне будет грозить опасность, а своим отъездом она её отведет, - он хмыкнул, - Я тогда еще над ней посмеялся. Ну какая мне могла грозить опасность, которую бы она своим отъездом отвела? А оно вон как получилось… Я её не прогонял. А отец сейчас признался, что вынудил её. Наверное мной и шантажировал, - Эл опустил взгляд и посмотрел на лешего, - Поможешь?