Эллариан
- Эллариан Корнир Дирей, граф Эрлейн, собственной персоной? – спросил его негромкий женский голос. Эл был возле домика, здороваясь с вороном и спрашивая где все, когда услышал вопрос. Оглянувшись, он увидел стоящую на веранде дома немолодую жилистую женщину с седыми заплетенными и заколотыми на затылке волосами, в обычном деревенском наряде, с платком, накинутым на плечи. Правильные черты лица, узкий рот, ровный носик, но вот цвет глаз Эл определить не смог. Женщина стояла в тени и, ему казалось, что они черные. Уж очень темный оттенок они имели, что делало пока невозможным определить цвет ее глаз.
- Да. Он самый. Госпожа Дусея Арангита Фёорта, я полагаю? – уточнил он, удивляясь, откуда деревенской знахарке известны его регалии. Не так проста бабушка, как хочет казаться.
- Ну, раз все друг другу представлены, заходите. Чай попьем и поговорим, – она повернулась и зашла в дом.
Постояв возле крыльца и озадачено посмотрев на Карыча, который, пожав плечами, только мотнул головой в сторону дома, типо «Иди уж. Ждут же.» и ушел, Эл поднялся на веранду. На столе уже стоял чайник, две чашки с блюдцами и какие – то сладости.
- Проходи, не стесняйся, – выходя из домика со шкатулкой в руках проговорила Дусея, – Присаживайся. Разговор у меня к тебе есть, – и, поставив свою ношу на стол, повернулась и дождавшись когда он сядет в предложенное ему кресло, налила ему чай.
Приняв от женщины чашку, он вдохнул аромат чуть золотисто-зеленого напитка. Приятный, насыщено травяной, с нотками меда и цитруса. «Странное сочетание», подумал Эл, отпивая предложенный ему напиток. «Вкусный. И действительно с медом», отметил он, отпивая еще раз из чашки. При этом улыбаясь, так как мужчина вспомнил, как его вчера также поила Веда.
Вчерашний вечер с танцами и пением девушки, мужчине очень понравился, впрочем, как и любой вечер или день, проведенный с ней. После ошарашившей всех новости про владычицу морскую, заставившей внутри него все замереть и напрячься натянутой струной, а после ослабить тетиву и позволить себе расслабиться, как только пришло осознание, что ничего непоправимого не произошло, он даже получил удовольствие от веселого купания. А потом все разом пошли греться чаем.
На поляне за домом Дусеи был разведен костер. Как обычно разбросаны подушки на покрывале и стояли подносы, на которых были расставлены всякие вкусности и напитки. Эл принес девушкам пледы и уселся радом с Ведой, тайно надеясь, что девушка не будет против. Странно, но за время знакомства он ни разу не слышал от нее, чтоб она была категорически чего-то против. Спорила, да. Ерничала, да. Но это, скорее, вредничая или для «порядку», как выразилась она сама однажды. Но чтобы быть против чего-то, не замечал. Странная она всё-таки, улыбаясь и смотря на девушку, думал он. Вера тут же, домашней кошкой, разлеглась возле Веды, положив голову ей на колени, с требованием спеть песню. Веда с тихой улыбкой сидела и смотрела на Веру. «Как будто прощаясь», пришло вдруг осознание Элу. В сердце нехорошо что-то кольнуло. «Нет. Сегодня ни о чем таком не думать», сказал себе мужчина. «У нас еще пару дней. И я намерен ими насладиться».
Пока он убегал от своих чувств, Веда, поглаживая по голове и волосам Веры рукой, включила какое-то устройство, из которого полилась мелодия и запела.
«Глажу деточку я. Моя деточка, нежная. Тихо песенку я пою. Глажу ласково милую.
И слова не расскажут, как я ласково глажу. Рук теплом тебя грею. Подрастай поскорее.
И слова не расскажут, как я ласково глажу. Рук теплом тебя грею. И люблю и жалею» [4].
Такие простые слова, но, сколько всего было в том, как пела девушка эту песню. Все тихо слушали пение. Казалось, каждый думал о своем. Каждый находился не здесь. Эл посмотрел на Веду. Она улыбалась. Ее рука поднималась и опускалась вниз, ласково гладя голову девушки, которая от удовольствия, закрыв глаза, чуть ли не мурлыкала. Прибор, что сам издавал звуки, проиграл часть мелодии, и тут запела Вера.
«Глажу мамочку нежно я. Моя мамочка нежная. Тихо песенку я пою. Глажу ласково милую.
И слова не расскажут, как я ласково глажу. Рук теплом тебя грею. И люблю и жалею.