Вот почему в это утро, когда другие подразделения американской авиации стремились прорваться к Ханою, Джон Миллер вел пятнадцать своих «громовержцев» — несколькими группами — в сторону вьетнамского аэродрома. Они получили сегодня задание: разбомбить близлежащий промышленный центр. Но Миллер приказал одной из групп взять шариковые бомбы, чтобы смести людей на вьетнамском аэродроме. Сам он шел с другой группой, оснащенной только ракетами и комплектами для воздушного боя, намереваясь мощным ударом уничтожить истребителей прикрытия.
Он приготовил сюрприз для МиГов, предпочитавших обычно ближний бой: на некоторые из его самолетов поставили по шесть двадцатимиллиметровых пушек, залп которых подобен был огневой лавине. Матерый волк придумал такой тактический ход: идущая впереди группа бомбит промышленные объекты, отвлекая на себя МиГи, и тогда большая часть его машин внезапно атакует неприятеля. Сегодня он взял с собой своих любимцев: капитана Дина Аллана, служившего раньше в Западной Германии, смельчака, сдержанного и немногословного, вечно холившего свои короткие жесткие усики, и лейтенанта Робертса, недавно переведенного из Японии — восходящее молодое «светило» — горячего и азартного, для которого война была чем-то вроде хоккея…
— Джон, — это был голос Дина, — мы летим вдоль шоссе. Вижу два МиГа, они идут на сближение с нами.
— Отлично! Возьми их себе на закуску…
— Двадцать четвертый! «Черное облако» справа от вас, двадцать километров.
— Вас понял!
Лыонг едва успел ответить «земле», как его вызвал Тоан:
— Двадцать четвертый! Противник заходит со стороны шоссе!…
«…Ну и реакция у Тоана!..»
Сделав правый разворот, он сразу увидел четыре Ф-105, они шли над горами немного выше МиГов. Американцы разбились на пары: одна держалась вдоль шоссе и шла прямо на промышленный центр, другая устремилась под углом к дороге.
«…По-моему, вторая пара хочет нас отвлечь… Или они заходят на железнодорожный мост?… Обычно у Ф-105 первая пара несет бомбовый груз…»
Он скомандовал:
— Атакуем первую пару!
Сбросив оба дополнительных бака, он стремительно развернул машину и атаковал Ф-105, летевшие над шоссе. Точно рассчитанный маневр вывел его в хвост «громовержца» — на позицию, выгодную для огневого удара. Он нажал на гашетку, выпустив очередь по ближайшей машине. Янки поспешно сбросил куда попало свой бомбовый груз, снизился и пошел на бреющем. Второй американец тоже побросал бомбы, резко набрал высоту и стал уходить. Лыонг пристроился за ним в хвост.
— Тридцать первый! Идите на перехват второй пары!
«…Конечно, те два Ф-105 сделали ложный маневр в сторону моста… Теперь они разворачиваются на предельной скорости и выходят к нам в хвост…»
Истребитель Тоана уже шел им наперерез. В небе засверкали огненные штрихи снарядов.
Лыонг словно прилип к американцу, он едва не настиг его над дорогой. Следом за ним он набирал высоту, бросал машину к земле и всякий раз, когда янки пытался свернуть в сторону, выходил на пересечение возможной кривой его разворота.
Он дал залп… потом еще один.
Пульсирующие красные струи скользнули рядом с хвостом «громовержца». Тот описал зигзаг и прижался плотнее к земле.
«Так, дадим еще залп!..»
— Двадцать четвертый! — ворвался в наушники окрик Киена. — Немедленно — разворот! Разворот вправо!
Лыонг стиснул зубы и резко повернул штурвал. За спиной вспыхнула яркая дуга, потом — еще одна, высвеченная синими вспышками; и вот уже прочертившие их ракеты исчезли где-то далеко отсюда. Циферблаты и цветные индикаторы на приборной доске замелькали и размазались полосой; потом он снова увидел их четкие контуры, а через мгновенье все опять слилось в трепещущих радужных бликах. МиГ почти вертикально шел вверх.