Что касается голода, войн и болезней, таковые хоть и присутствовали, но вряд ли являлись результатом вмешательства Дайрона; скорее было это неизбежным следствием той жестокой эпохи.
А вот массовые смерти, красно-черной нитью обвившие этот отрезок тысячелетия, не слишком вписывались в общую картину.
Кроме того, достославная эпоха порнократии, или правления блудниц – времени, когда женщины семейства Теофилактов, – римских аристократов, имели огромное влияние на тогдашних понтификов, пришлась на тот же период.
И Дайрон воспользовался сложившейся ситуацией, опираясь на эти, в общем-то, нерадостные события, как на повод отвернуться от человечества. Другими словами, перестал являть массам свои знамения.
Странный, не совсем логичный поступок, но, тем не менее, факт остается фактом: Бог покинул арену событий.
Короче, несколько лет неграмотный народ, разинув рты, безуспешно дожидался чуда.
В эпоху, когда не только интернет, но даже и газеты еще не могли оказать своего благотворного влияния на жаждущие зрелищ массы, новости передавались самым надежным путем: из уст в уста.
И немногочисленное тогда еще население, возможно и с чьей-то подачи, облетела ужасная весть: Бог отвернулся от них, пошедших на поводу у нечистого. А болезни, войны и голод – это наказание, воспоследовавшее за дьявольские наущения.
Некоторые, впрочем, утверждали, что если церковь, погрязшая в грехах, стоит нерушимо, и кара не пала на головы первосвященников, значит, Бог на ее стороне.
В общем, смятение прочно поселилось в непросвещенных умах людей, и того и гляди, норовило выбраться наружу.
Когда же Дайрон вероятно, решил сменить гнев на милость, обнаружилось, что он опоздал: предприимчивые священники уже научились собственноручно добывать Благодатный Огонь посредством взаимодействующих химических элементов, и помпезно являть его наивной пастве.
Церковь качала мускулы.
Что же до божественного света, некогда озарявшего будущую площадь Святого Петра, и прочих святых мест, тамошние церковники популярно объяснили народу, что до тех пор, пока тот не покается в грехах и не преклонит колени пред Церковью (читай, не подкинет деньжат в ее закрома), спектаклей чтоб не ожидали.
Ну еще бы! Голографический проектор тогда было достать проблематично… В общем, за билеты нужно платить.
И пошло-поехало.
В тысяча пятьдесят третьем году патриарх Константинопольский Михаил Керуларий дает команду закрывать в Константинополе латинские церкви.
Причиной конфликта стали разногласия, точнее, взаимные обвинения, уточняющие, кто именно с недостаточным рвением служит истинному Господу.
История этих обвинений уходит своими корнями в далекое прошлое, но так или иначе, причиной тому послужили чрезмерные амбиции церковных иерархов – научившихся собственноручно добывать тот самый огонь, возвысившихся над остальными, и приблизившихся, таким образом, еще на одну ступень к Всевышнему.
Другой, более официальный предлог – письмо Папы Льва IX к Керуларию, в котором Папа, выражает, мягко говоря, недоумение тому, что константинопольская церковь видела на своем престоле евнухов и женщин. Намекая, наверное, об Иоанне – женщине на папском престоле. Смотрели такой фильм?
Короче, в церковном монолите появилась первая трещина.
И Папа послал к Керуларию делегацию для урегулирования конфликта мирным путем. Если получится.
Ничего не получилось.
Усилия посланцев были тщетны, и 16 июля года 1054 от Рождества Христова не солоно хлебавшие легаты провозгласили об отлучении Михаила от церкви. Спустя четыре дня, 20 числа, оскорбленный патриарх в ответ предал их анафеме.
Как следствие этого, в 1054 году нашей эры происходит деление Единой церкви на Римско-католическую и Православную, и вполне логично, что манипуляции с сознанием прихожан становятся неотъемлемым атрибутом обоих вновь образовавшихся течений.
Трещина увеличивается.
Поскольку в начале второго тысячелетия Дайрон уже перестал являть знаки внимания восторженным приверженцам (причем не только христианам), две противоборствующие вершины обвинили, или нашли повод обвинить друг друга во всех существующих грехах.
Закрытие церквей стало той последней соломинкой, что ломает спину буйвола (и глаза которого с таким нетерпением ждет Дэн!).
Примерно в это же время Другие начинают потихоньку выползать из тени, чтобы тоже выступить на сцене театра надвигающихся событий. Им, как и всяким живым существам, чтобы выжить, нужно питаться. А чтобы получить право голоса в этом мире –питаться хорошо.