Крыша старого Дома Культуры была практически плоской, летняя ночь – теплой. Не было смысла разворачивать изолирующий мат. Расстояние – считай никакое, метров сто или сто двадцать. Не нужно даже делать поправку на ветер. А вечер и так был спокойным, совсем безветренным.
Изображение с камеры сфокусировалась ниже, у основания колокольни. Четко были видны огромные валуны стены, окружающей костел, практически почувствовать шершавость швов между ними. А на самой вершине стены на корточках сидел вампир и курил сигарету.
Женщина высвободилась в искусном, практически танцевальном пируэте. Мужчина сразу же потерял равновесие, но всего на мгновение, все так же он лез со своими лапами, со смешной, хитренькой усмешкой, приклеенной к губам. Она ответила вроде как улыбкой, на самом же деле – только искривив губы, глаза оставались холодными и внимательными. Вампир, понятное дело, этого не заметил, явно уверенный в своем обезоруживающей привлекательности.
Она же прекрасно знала, как держать таких на расстоянии, впрочем, это было ее профессией. Женщина забросила ему на шею свой платок, которым перед этим прикрывала плечи. Одной рукой она схватила за концы, другой, одновременно, отталкивая его грудь. Ну, и что ты мне теперь сделаешь? – подумала, одновременно облизывая губы.
Мужик не сделал ничего, он свис, насколько позволял платок, лишь вглядываясь масляным взором в розовый кончик языка, неспешно перемещающийся по нижней губе. Руки бессильно свисали, все походило на то, что через мгновение у него подломятся колени.
Эй, ты не засни мне тут, - серьезно обеспокоилась женщина. Решительным рывком она притянула любовника, так что тот всем весом обвис у нее на шее. Но совсем уже пьяным он не был, женщина почувствовала ладони, неуклюже лапающие ей груди. На сей раз она позволила ему это, беспокоясь лишь о бретельках вечернего платья. Ведь оторвет же…
Хотя мужчина был тяжелым и апатичным, женщина без особого труда справилась с ним, на помощь пришла многолетняя подготовка. Осторожно она сунула колено в промежность мужчины. Тот сразу же перестал лапать ее груди и начал дышать прямо в лицо переваренным спиртным. Теперь можно было провести его к двери номера в мотеле.
Именно таким был договор с владельцем. Никаких обжиманцев в баре или в коридорах, необходимо заботиться про реноме. Женщина чуть ли не расхохоталась, таща под руку беспомощного висящего мужика. Мотель "Парадиз" – и реноме!
Вообще-то говоря, здесь не над чем смеяться, констатировала женщина, ставя пьяного типа под стенку, чтобы тот случаем не грохнулся. Чудовищное падение вниз по сравнению, хотя бы, с сопотским "Грандом", еще в те времена, когда курорт звался Цоппотом, и ночную тишину нарушали лишь вопли пьяных типов в коричневых рубашках. Развлекаться kameraden умели, с ностальгией вспомнила женщина. Или парижский "Ритц". Ah, où sont les neiges d'antan![8]
Хватит уже, подумывала женщина, закусывая губу, одной рукой придерживая клиента, второй копаясь в сумочке в поисках ключа. "Ритца" нет и не будет, имеется обшарпанный мотель "Парадиз". Да и то, следовало следить за тем, чтобы не вылететь отсюда на шоссе, хотя бы и транзитное. Клиент тихонько сползал по стеночке, сейчас задрыхнет, нужно было спешить, чтобы не затаскивать пьяную скотину за ноги. Женщина тихо, зато гадко выругалась. С самого утра у нее были какие-то нехорошие предчувствия.
Вампир курил со вкусом, глубоко затягиваясь. Дед Мороз, растянувшись на шершавом, нагревшемся за день толе, даже мог через прицел увидеть пачку, лежащую на вершине стены. "Лаки Страйк", рафинированный кровосос, подумал Мороз. Лежалось ему, трудно сказать, чтобы удобно, к счастью еще, крыша уже кучу лет не видела мастики. Так что Дед мог не опасаться, что запачкает одежду.
Большим пальцем он коснулся выключателя лазерного дальномера, но через мгновение палец отвел. Замер расстояния не имел смысла, опять же, он не знал, а не заметит ли вампир лазерного луча, светящего ему прямиком в буркалы, и он не сорвется и не улетит, превратившись в нетопыря.