Девушка прицелилась в дверь с большим желтым стеклом, каким-то чудом оставшимся целым, несмотря на взрыв и перестрелку. Из-за окон уже был слышен вой полицейской сирены. Нужно спешить, - подумала Матильда.
Она сильно пнула ботинком, так что посыпались осколки матового стекла. Тех троих в кухне погубила жадность: вместо того, чтобы смываться через окно, что было бы наиболее разумным, в отчаянной спешке они паковали в мешки уже отвешенные порции в небольших, эстетических пластмассовых пакетиках. К тому же, они вырывали их один у другого.
Девушка тщательно прицелилась, в стойке Вивера, как в учебнике по стрельбе. На спуск нажала трижды, раз за разом, так быстро, как только успевала переводить лазерное пятнышко на очередную цель. Стенку над мойкой украсили три алые кляксы.
В кухню Матильда влетела еще до того, как безголовые тела гномов сползли на пол. Сконцентрированная, она обернулась на месте, обметая пространство пистолетным стволом.
- Чисто! – крикнула она.
Тут она заметила перевернутую канистру, на пол выливалась струйка прозрачной жидкости, воняющей как нитро-растворитель. В мойке и на кухонном столе стояла аппаратура словно из кошмарного сна алхимика. В стеклянных трубках что-то булькало и переливалось.
- Осторожнее, одного не хватает!
И действительно, трое там, трое здесь. Где же седьмой, подумала Матильда, вновь поднимая ствол и целясь в кухонные шкафчики. А такой малой мог спрятаться в любом их них. Она ругнулась про себя. Вот сейчас как выскочит из какого-нибудь с "ингремом" в каждой руке и воплем "Банзай!" или чего там орут гномы в экстремальных ситуациях.
Нет, не выскочил. Зато из комнаты послышался какой-то грохот, шаркание, удаляющийся топот маленьких ножек. Потом гадкая русская ругань и грохот помповика из коридора. А потом уже только нарастающий вой полицейских сирен из-за выбитых окон и тихое хрипение на фоне. Хрип делался все тише.
Девушка выпрямилась, нажимом большого пальца выбросила обойму. Вставила в рукоятку новую, на сей раз с приличными армейскими проникающими патронами. "Глэйзер" хороши для террористов в самолетах и для гномов в помещениях, но уже не для полицейских. Опять же, они ужасно вырабатывают ствол, совсем как серебряные пули против вампиров.
Еще раз она окинула взглядом кухню, превращенную в лабораторию по производству амфетамина. Скатились, коротышки, - подумала Матильда. – Это наверняка с того времени, как Белоснежка забеременела. Вы устраивали скандалы без малого век, как будто бы было важно, кто же является отцом. И совершенно без толку, поскольку генетические исследования показали, что это никто из вас.
Под резиновыми подошвами заскрежетало стекло. Матильда вышла в коридор, встала возле напарника. Последний гном уже перестал хрипеть.
- Далеко убежал, - буркнула девушка, стаскивая балаклаву; тряхнула головой, волосы разлетелись в стороны.
- Под столом сидел, я и не заметил. Долго выжидал, сразу видать, что Тихоня.
Девица критично глянула.
- К тому же, ты почти что промахнулся.
И правда, раненый гном пробежал еще приличный отрезок, разрисовывая покрытые краской панели новыми граффити. Мужчина пожал плечами.
- Все равно бы ему не удалось, - спокойно ответил он. – Ладно, пора собираться.
Он наступил на брошенный в коридоре детонатор, раздавив его каблуком. Для антитеррористов хорошенькая загадка загадана, устройство было еще из замечательных афганских времен, когда ЦРУ снабжало еще тех, "наших" моджахедов.
Словом сильная семейка уже заткнулась, толи от перепуга, то ли кто-то все же отправился за бутылкой. Девушка прикурила тонкую сигарету, затянулась, раз и другой. Щелчком пальцев послала окурок прямо сквозь выбитую дверь. Пары растворителя занялись с глухим ударом, вверх выстрелили языки пламени.
- Вечно ты все делала напоказ, Матильда, - неодобрительно буркнул ее товарищ. Он тоже стащил балаклаву, вытирая от пота румяное, широкое лицо. - Валим, пока там чего-нибудь не ебнуло, - прибавил он.
Он даже не искал мешка, чтобы спрятать свое оружие, небрежно держа его под мышкой. Никто не знает, что они могут застать перед подъездом.