Она затушила докуренную до половину сигарету на выкрашенных в цвет хаки досках ящика.
- Но не совсем. Кое-чего я все же поняла. Мы не должны бояться. Мы должны смело глядеть смерти в глаза, потому что мы не одни. Все будет хорошо.
Она рассмеялась и была довольна тем, что в собственном смехе не отметила ноток истерии.
- Кто-то нам поможет. Но сами мы не имеем право мешать этому кому-то. Все будет хорошо, - повторила она.
Оба приятеля поглядели друг на друга. По ним не было видно, чтобы они разделяли оптимизм колдуна.
- А под конец… - заговорила Матильда. – Под конец сказал нечто, что было, похоже, словами древней песни.
Она ненадолго замолчала и, наконец, процитировала:
- Sikae muyini kewa kitu duni. Nangia mwituni haliwa na mngwa. По-моему, звучало где-то так.
Матильда задумалась. Как обычно, в те моменты, когда ей нужно было занять руки, она игралась пистолетом.
- И что это, курва, означает? – капрал уже не скрывал злости.
Девушка очнулась, подняла голову.
- Это стихи, Квятек. – А означает приблизительно следующее: я не живу в городе, где стал бы лентяем, погружаюсь в лес, чтобы меня пожрала mngwa.
- И что это означает, блин горелый? – на сей раз не выдержал Борейко.
- Не знаю, - печально усмехнулась Матильда. Красные знаки на лбу и щеках придавали ей особый вид. – Думаю, мы можем рассчитывать на то, что мы не одни. Что mgnwa, что бы она ни была, чуточку проредит этих коммандос. Такая интерпретация мне нравится более всего.
Она встала, сунула пистолет за поясок шортов.
- Но здесь имеется и предостережение. Она ненавидит нас точно так же, как и рейнджеров. Мы чужды друг другу. И только я одна могу защитить вас от ее гнева и ненависти. Во всяком случае, я надеюсь на это.
- Кгхмм… - откашлялся Борейко. – А что это такое: mngwa?
Девушка ответила ему взглядом без какого-либо выражения. И была уверена, что капитан понял.
- Это nunda, - пояснила Матильда, когда до нее дошло, что Борейко спрашивает серьезно. – Теперь уже более крупная, сильная, и еще более обозленная.
Капитан понимающе покачал головой.
- По-моему… - еще прибавила она, - ну так, руководствуясь долголетним опытом, я бы сказала, что это кошка-оборотень. Или что-то нечто приближенное. Против нее, Борейко, у тебя не было ни малейшего шанса, поверь мне.
Капитан поглядел на Квятека. В глазах капрала он вычитал те же самые сомнения.
Он уже знал, что способна сделать nunda. Что она может сделать с вооруженным до зубов отрядом рейнджеров. Что она пожирает людей, оставляя только лишь лужи свернувшейся крови и рваные тряпки. Вот только сомневался он, а сможет ли более крупное, сильное более обозленное сожрать MH-53J Pave Low.
Он тяжело поднялся, стер пот с лица. У капитана было предчувствие, что времени у них осталось мало.
Времени им и не дали.
Борейко вздрогнул, когда где-то в джунглях затрещала очередь, приглушенная расстоянием и плотной листвой. Сразу же после нее вторая и еще следующая. Донесся глухой взрыв снаряда из гранатомета.
- Ну все, началось, - буркнул капитан себе под нос.
- Очень необычное замечание, скривилась Матильда. Ладно, подумала она, теперь мы можем рассчитывать только лишь на то, что nunda справится, как следует. И до лагеря коммандос доберутся в сильно неполном числе.
Но особенных надежд у нее не было. В конце концов, даже с Хищником[49] удалось справиться, несмотря на весь имеющийся у него технологический перевес. Здесь же против тренированных, жестких солдат выступает обычная кошка-оборотень.
Несколько секунд она еще прислушивалась к беспорядочной стрельбе, бессознательно кривя губы в злорадной усмешке. Она думала о вечном полумраке на дне тропической пущи, об ударах, наносимых неизвестно откуда. О перепуге, который сейчас становится уделом рейнджеров, когда убеждается, что им необходимо сразиться с чем-то непонятным.
И всем своим сердцем она была на стороне чудовища. Хотя осознавала она и то, что встреча с ним может закончиться плохо для нее самой. Хотя, к чему она громко не призналась, имелись у нее большие сомнения, защитят ли ее магические знаки, нарисованные у нее на лице старым mchawi. Уж слишком много их делило.
Все зло, что легло между Черным континентом и богатым севером. Матильда прямо затряслась от сдерживаемого смеха. Вот она – квинтэссенция наших времен, подумала девушка. Можно говорить о том, что пропасть засыпается. О спасительной глобализации. О гуманитарной помощи или же превентивной войне. О долбаной демократии, которую - естественно – необходимо внедрить силой, потому что бедные черные, арабы или вообще кто-либо другие просто не знают, а что для них хорошо. И кончается это – как всегда – одинаково. Появляются чудовища, пробужденные отчаянием и гневом.