Затаившись за очередным укрытием, тут случился самый близкий к ним “ЖУХ!”, звуковой волной вздымая пыль. Исходя из непроглядного большинства наставленных ящиков и укрытий мешков с песком.
– Что будем делать? – относительным шёпотом, дабы остальной компании было слышно, спросил Якоба, Кей.
И не выискав варианта получше, глаза паренька накрепко вцепились за силосную башню. На действительно внушительном от нынешнего места расположения расстояния, вдобавок ко всему дырявая и кривая, но всё же высокая. Жребий был брошен и достоинства её высоты, с которой обязана раскрыться вся картина происходящего, затмевала любые, даже самые существенные недостатки в виде оторванной под конец возвышенности лестницы. Как ни крути, молодые руки крепки, проворны. Цепляясь пальцами за малейший выступ и подтягиваясь запрокинув ноги, Якоб затаил дыхание.
Может, это и не то, о чём они бы могли мечтать, однако всё же впечатляя. Отличаясь от унылости военных кинолент и пропаганды, в километре, куда ещё мог доставать зоркий человеческий глаз, зияла перекопанная от битв земля. Ныне затишье, никак вам массовых баталий или героических штурмов. “ЖУХ!” – башню покачнёт. Все обратят внимание, как за теми ящиками и мешками, находится артиллерийский расчёт, с громадной двухсот десятимиллиметровой самодвижущейся мортиры “Носорог”.
В оглядываемых просторах изредка мельтешила пулемётной лентой, трассерами отскакивая от земли и красиво подлетая ввысь. Людишки внизу возятся, перекладывают снаряды, оттаскивая отстреленные оболочки под командную ругань. Проворачивая вертящуюся рукоятку у ствола и направляя орудие, хриплый измученный голос заорёт: – “Заряжен!”
Установленное на ближайшем из ящиков радио заполнится многословной белибердой. Выслушивая это шипение в наушниках, командир расчёта скомандует, отойдёт, даст выстрел. Сидящие на башне оглохнут, саму конструкцию маленько покачнёт и Якоб, крепко вцепившийся во что было руками, не посмев закрыть глаза, смог увидеть, как тысячи подобных внизу из орудия огоньков, засверкали по всей ближайшей округе. Дальние очертания земли засияли, буквально разрывая почву, раскидывая волнами и подлетая высоко к небу.
Разом и слева и справа, пока ведётся обстрел, к разрываемым клочьям почвы, сгустились десятки тысяч человек. Они нечто орут на бегу, делая поспешные выстрелы, перепрыгивая воронки из бомб, мин и павших.
– Вот это да! – с восторгом произносит Якоб.
Передаёт эмоции и всей остальной компании, где каждый в меру своих возможностей удивился. С чего-то, он внезапно отведёт голову, крепко закроет глаза. Ещё раз и вот опять, вспыхивая огненным раскатом на пути штурмующих, разметая передовые отряды. В красно-оранжевых тонах, облако полыхнуло правее и ближе. Потом слева и по центру. Разошёлся густой от разрывов туман, на месте поражения оставив глубокие и множественные будто от ножа засечки. Спустя секунд пятнадцать вновь разрыв, семь облаков, двадцать три, сорок. Не зная, что и делать, с приближающейся по их направлению угрозе Якоб глянул вниз. Тамошний расчёт мортиры разбежался кто куда, попрятавшись за всевозможные укрытия и припав к земле. В глазах паренька сверкнуло, мощный взрыв заложил уши. Башню будто при урагане накренило, вероятно пытаясь стрясти с себя назойливых мальчишек, а затем и вовсе снесло, унося лёгкий материал конструкции и поскидывав каждого из наблюдателей.
Свист, гам, перед глазами тёмные плывущие пятна. Кое-как приподнимаясь на четвереньки, Якоб не известно куда заползёт. Стоило ему вновь ощутить окружающий мир, в стороне прогремит повторяющийся “шух-шух”. И не растерявшись, тяга жизни, что сейчас дала о себе знать, сподвигла его забраться за ближайший навесного типа объект, задвинуть к телу стенку раскрошенного ящика, чтобы укрыться от огненной и хаотичной движущейся полоски. Подтянуть к себе ноги и… удар, множественные удары по всей ощутимой местности.
Внезапно всё прекратится, пройдёт. Даже не веря, мальчишка мельком отодвинет импровизированное укрытие выглянув на происходящее. Дерущий горло дым, где-то огонь и стоны. Настырные у обломков башни, с глубокими отметинами в земле и телах, куда тотчас побежал Якоб.
– Вит! Кей! Теми! – завопит он.
Хотел было помочь, схватить, но не решился, не знает, как. Перебиты руки, ноги, продырявлена голова и такое количество крови, что Якоб ещё никогда в своей жизни не видел. Один из них, скорее всего Кей шевельнулся, на минуту придя в сознание. Он попытался двинуть правой рукой, но раздробленная кость не пропускает команды мозга к пальцам. Увидев Якоба, он поворошил губами, издав неясное бормотание. И стоило Якобу нагнуться к нему, да приподнять слегка голову руками, тот скажет: