– Угу. – утвердит Якоб. – Мы… – остановится, вспомнит о друзьях, коих более нету среди живых. – Я. Там много мест облазил.
– Тем лучше, ибо это, пожалуй, единственный выход, что я вижу. Так что – бывай. – как-то довольно быстро соберётся, пройдя рукой по волосам. – Удачи тебе, куда бы тебя не завела дорога.
И более не обронит и слова. Покинет на разрозненном пепелище паренька, нагоняя далеко ушедшую группу.
Оставленный посреди ничего Якоб прикинет мозгами. Попробует сориентироваться, раскидывая обувью насыпи гильз. Дзынькнет краем подошвы подтолкнув прокатившийся пистолет поверженного ренегата.
“Вау!” – издав, загорится глазами Якоб. Аккуратно поднимет, крепко взявшись за рукоять и принявшись рассматривать изделие. Переживёт поток энергии уверенности, проходящей через всё тело и бьющей прямиком в макушку.
Вот оно – сила оружия. Сила наглости, сила бесстрашия указывать любому на дверь. Решать, кто заслуживает жизни, а кто – лишиться ценных вещей. Приложится к кожуху затвора ладонью, изо всех сил сдавливая крышку по направлению к себе. Едва сдвинет, показывая зубы и покраснев подушечками пальцев, дотягивая примерно до середины. Рука не выдержит напряжения, затвор отскочит в исходное положение, щёлкнув.
“Да, давай!” – отряхнув уставшие пяльцы вспыхнет Якоб, приготовившись ко следующей попытке.
Зацепится за самый край, наклонит пистолет к себе под острым углом. Со всей дури дёрнет, доставляя патрон и взводя оружие. Нащупает большим пальцем селектор предохранителя, переводя ручку в боевое положение, в сию минуту без сомнений, ступая в опасный путь.
Исчезнет в дыме пожаров, став гневным очертанием на фоне разбитых жилищ. Покинет квартал, проскочит железнодорожное депо, проделывая по длине открывшейся улицы тихие шаги. Стоит только запылать красновато-зелёной звезде сигнальных вспышек, как Якоб перебегает дорогу. Затаившись упасть, притвориться неодушевлённым объектом, дожидаясь у низкорослого каменного заборчика наступления полноценной темноты.
Выглянет, на всякий случай пристроит на изготовку вооружённый рукою пистолет.
“Как так. Разве здесь ещё кто-то мог остаться?” – открыто удивиться Якоб.
Он даже привстанет, напрочь позабыв о всяких мерах предосторожности тупо поглядывая на окна одноэтажного домика. За ними пройдут тени, непонятно что пролетит, спустя время жахнув на всю округу.
Странно, но Якоб содрогнётся. Ноги его окаменеют, хоть как ты двигай. Попробует помочь себе раскачиваясь руками, немедля проникнувшись острой болью.
Уйдёт из-под ног земля, его хапнут за запястье, принудительно разжимая ладонь. Пистолет вынут, самого мальчишку наплевательски отбросят, врезав по спине. Да так, что тот аж покатится. Ошеломлённый картиной, он не заметил, как некие люди методично прочёсывают дома. Тянут подкудахтывающую колёсами повозку с натасканным добром и завидев одинокого посреди разрушенного войной города странника окликнут: – “Эй ты!”
Подоспеют, предусмотрительно нацелятся, изымут оружие, выместив на беднягу всю ненависть за предательство бросившего их командования. За самоубийственные приказы, прилюдные расстрелы ради поддержания боевого духа, различив позорный гогот дезертиров:
– Ха! Как оно тебе уёбок. А? А? – с каждой прицепкой, будет наносить с разбега в область живота удар, доселе восхваляемый Якобом защитник. – Ой да ладно вам! – отмахнётся от своих сослуживцев дезертир.
Долбанёт напоследок, кое-как подтянет за одежду, усаживая на колени и стращая паренька замахами.
– Мак, я тебя умоляю. Хорош. – попустит настроение избивавшего, сменив обделённое умом существо, на лицеприятного оратора. – Дак, на кого мы шпионим?
– К-то? – откашляет Якоб, попробует вдохнуть, опять сорвавшись в приступ. – Я… просто ш-шёл домой. К родителям.
– Ну, а тогда я проживаю во дворце Автократа. – отвесив подталкивающего к размышлениям шлепка Якобу. – Продолжаем думать.
Друзья его расходятся в хохоте, по очереди подсказывая и не лишая себя удовольствия каким-нибудь образом унизить паренька.
– Но, я не вру.
– А пистолет, ты, по-видимому, на улице нашёл?
– Да. – честно ответит Якоб.
– Ложь. Включаем мозг. – шмякнет дополнительная пощёчина.
– Ничтожный предатель. – ввяжется в процесс пухленький обладатель конфедеративной офицерской формы.
Судя по всему, снятой с убитого. Сияя сквозной дыркой в области сердца, пачкая прекрасные воротнички вытиранием жирных губ, отожратых явно не на армейской пайке.