Я подняла бутылку и подошла к краю крыши, медленно выглядывая из-за карниза. Там, внизу, было очень много людей. Все они куда-то спешили, совсем не задумываясь даже на секунду, не останавливаясь, чтобы просто взглянуть на красивое небо. Сотни тонких длинных нитей сплетались между собой, тянулись вслед за фигурами.
Открыв бутылку, я сделала первый большой глоток и сморщилась от кислого привкуса, ощущая, как першит в горле. Опустила бутылку и выдохнула скопившийся в легких воздух, что паром растворился в воздухе. Почувствовала, как мерзнет кожа, покрываясь мурашками, но настойчиво проигнорировала желание съежиться.
Сев на уголок крыши, я продолжала смотреть вниз, потихоньку отпивая от горлышка бутылки. В голове мысли приятно смешивались, приобретая легкость, ускользая, будто тот пар. Глаза немного щипало от нещадного ветра, отчего приходилось чаще моргать. Слезы собирались в уголках глаз.
Я ждала. Ждала, когда моя нить исчезнет, как это произошло со всеми знакомыми мне людьми, чьи красные линии растворились в неведомой пустоте. Их больше нет и моя судьба была предопределена. Я была готова.
День постепенно разгорался, поток людей увеличивался, и никто не смотрел вверх. Я сидела, коротая время за вином, замечая, как бутылка заметно пустеет. Мое сознание дрейфовало на мягких волнах, норовя заснуть под напеваемой алкоголем колыбельной. В последний раз я посмотрела на свою нить - она почти исчезла. Затем закрыла глаза, ощущая невероятную тяжесть в теле. Спина ударилась о твердое покрытие крыши, но боли почти нет - лишь мягкая тяжесть обволакивала конечности. Слышала, как вдалеке катится с тихим звоном бутылка. Последний раз мои легкие переполняли свежий, холодный воздух.
***
Темнота - это все, что меня окружало. Назойливый гул заполнял уши, перерастая в режущий слух звон. Все тело ощущалось каждой клеточкой - такое неподъемное, будто не свое. Сквозь вязкую пелену разных звуков я слышала чьи-то приглушенные голоса, словно находилась под водой. Тьма постепенно отступала и звон утихал, отчего я подняла свои неподатливые веки, но ничего не увидела кроме размазанных пятен.
Кажется, я дышала, но с трудом. Глаза пытались заметить хоть какие-то четкие очертания вещей, но видели лишь темные фигуры, нависшие надо мной. Лиц нет, вместо них - размазанные белесые овалы. Я хотела что-то сказать, но голос застрял где-то глубоко в горле, губы не шевелились. Я снова закрыла глаза.
***
Сидя в черном инвалидном кресле, я глядела на шумящий народ в кафе. Какой-то мужчина громко гоготал в углу, совсем не смущаясь от создаваемого самим же шума. Официантка резво разносила блюда, держа в правой руке массивный поднос. Я улыбалась, когда она подходила к нашему столику, ставя перед каждым человеком по бокалу зеленоватого напитка.
- Поздравлю, Альма! - двое моих друзей говорили в унисон, когда официантка отошла от нас. На их лицах горели искренние улыбки, глаза блестели, и я улыбалась в ответ.
Ева поставила на стол большую белую коробку и тут же сорвала с нее крышку. Перед глазами возник шоколадный торт, в который тут же безжалостно воткнулись цифры «тридцать два». Ройс нагнулся через стол и подожег фитили, а я смотрела на красивое ровное пламя свечей, чувствуя, как наворачивались горячие слезы.
Год назад я проснулась из долгой комы. Поначалу не могла привыкнуть к тому, что все еще жива. Спала я долго - со дня моего двадцатипятилетия, попав под машину в тот злополучный день. После этого... мне снился долгий сон. Очень реалистичный кошмар, который оставил свою глубокую метку. Иногда мне кажется, что это было нечто похожее на чистилище, промежуточный мир - называйте, как хотите. Мой год во сне равнялся шести годам в реальном мире.
После пробуждения никаких нитей я не видела. И надеюсь, что не увижу никогда. Сейчас моя цель - жизнь. И пусть судьба однажды выстрелила в меня, но в этот раз я буду наслаждаться каждым предоставленным моментом, пусть даже в неведении. Моя история начинается с этого момента.