– О, не волнуйся, крошка, – сказал Коди, приподнимая и усаживая меня в джип.
Мои глаза были полны удивления, а воздух со свистом вырвался из меня, когда он слишком сильно посадил меня на сиденье. Он наклонился ко мне, пристегивая ремень безопасности, и прежде чем разглядеть мое тело сверху донизу, он задержался на моей груди. Он наклонился так близко, что его губы были в миллиметре от моих.
– В тебе нет ничего, что бы мне нравилось.
Он подмигнул, и я отвернула свою голову, наблюдая, как он обходит кругом джип и садится на пассажирское сиденье. Коди пристегнул свой ремень безопасности и наклонился ко мне.
Своим указательным пальцем он приподнял мой подбородок вверх.
– Закрой рот, Эверли. А то муха залетит.
Он бросил мне игривую улыбку, завел джип, и мы тронулись.
Я была в шоке от нашей пятнадцатиминутной поездки. Он имел в виду то, что он гей, или то, что ему не нравятся мои формы? Зная по опыту, большинству мужчин нравилось мое тело. Я могла быть крохотной, но у меня были правильные изгибы в нужных местах.
Мотор и ветер ревели между нами, но у меня были вопросы, поэтому я повысила голос, чтобы перекричать этот шум.
– Так тебе не нравятся мои формы или... – я остановилась, толком не зная, как задать этот конкретный вопрос. У меня на самом деле не было друзей, кроме Мамы Лу. Я не хотела оскорбить Коди, но мне необходимо хорошо начать это лето.
Коди отвел свой взгляд от дороги на секунду, подмигнул мне, все еще улыбаясь.
Я внимательно обдумала свои следующие слова.
– Или ты, в целом, не любишь женские формы? – Я спросила, держа свои ладони на груди. Я посмотрела на свои руки и почувствовала, что начинаю краснеть от корней своих волос. Что, черт возьми, мои руки там делали? Я быстро положила их на колени и скрестила вместе. Иисус. Да что, черт возьми, было не так со мной? Я была ужасна в том, чтобы заводить новых друзей. Я держала свой взгляд прямо на дороге. Так я хоть не видела лицо Коди.
Внезапный смех заставил меня подпрыгнуть на сиденье, и я, пытаясь схватиться за что-то, промахнулась и свалилась в пустоту. Я поняла, что вишу там, где должна находиться эта чертова дверь, и единственное, что меня спасало от смерти – был ремень. Сильная рука оттащила меня назад и посадила на место, после чего я глубоко вздохнула. Я была на грани смерти. Боже, я была той еще жалкой неудачницей.
Между истерическим смехом Коди спросил:
– Все хорошо, сладкая?
Я кивнула, вцепившись руками в колени, боясь, что снова сделаю неприличный жест или схвачу несуществующую дверь. Я всегда была милым типом девушек. Но с полной уверенностью могу сказать, что данная ситуация наносила удар моей репутации. Я была сдержана и уравновешена в большинстве случаев. В конце концов, я жила на улице. Я была хитрой. Я была умной. И всегда начеку. Но что же произошло сегодня? Сегодня я потерпела неудачу.
Мы остановились возле четырехстороннего знака «Стоп», и Коди взглянул на меня. Я могла видеть его уголком своего глаза, но я отказывалась смотреть на него. Я не сдвинулась ни на дюйм, пока мы не приехали до места нашего назначения.
Наклонившись к моему сиденью, он схватил мой подбородок и заставил посмотреть на него. Его взгляд охватил мое тело от кончиков волос до пальцев ног. Он остановился у самых губ, перед тем как сказать:
– Ты великолепна, но, понимаешь, киска – это не мое. Я предпочитаю член. Большой. Толстый. Длинный. Член.
Мои глаза расширились от шока, и волна смеха чуть не заставила меня снова выпасть из машины. Чертов Коди. Я наблюдала за ним. Он, запрокинув голову от смеха, отъехал от знака «Стоп», а я не понимала, что делать, и начала смеяться вместе с ним. Он был чокнутым и забавным, а я нуждалась в таком друге. У меня никогда не было друзей, кроме Мамы Лу и Коди, который казался достаточно ненормальным, чтобы принять мое собственное безумство. В моем сердце потеплело, думая о том, что у меня может появиться друг, которому я смогу доверять этим летом.
– Это будет веселое лето, сладкая, – сказал Коди, гладя мое бедро своей загорелой рукой.
И в тот момент я поверила ему. Мама Лу гордилась бы мной. Я завела своего первого друга. Он мог быть дьявольски сумасшедшим ковбоем-геем, но нищим не приходилось выбирать, а я была нищей с самого рождения.
Ветер дунул мне в лицо, и Коди включил радио на полную катушку. Кантри-музыка играла из колонок, и я ловила себя на том, что подпеваю и хихикаю, когда Коди изредка смотрел на меня. Периодически он делал радио тише и рассказывал мне небольшие факты о городе Кентон. Он показывал мне местный продовольственный магазин, некоторые большие семейные фермы и маленькие ресторанчики, в которых предположительно был лучший жареный цыпленок в Джорджии. Мы проезжали мимо маленькой железнодорожной станции, и, когда Коди показал мне ее, мурашки пробежали по моей коже. Эта девушка больше не ездила на поездах. Я покончила с этим. Я выкинула железнодорожную станцию из головы и наслаждалась нашей поездкой до конца прибытия.