– Как он пахнет? – прошептал он мне на ухо.
Я хотела сказать: "Я не знаю. Я не чувствую его запаха, зато я слышу твой аромат дыма и кожи."
Вместо этого я закрыла глаза. Я прижала свой нос к персику и сконцентрировалась на запахе.
– Сладкий, – сказала я все еще с закрытыми глазами.
Наши руки двигались, и я почувствовала персик у себя на губах. Мое сердце заколотилось, и жар вспыхнул на моей коже, но это не имело ничего общего с погодой.
Коул придвинулся еще ближе, и, казалось, в тот момент, что при каждом его вдохе он поглощал каждую частичку воздуха в атмосфере.
Мое собственное дыхание ускорилось, из груди Коула послышалось рычание.
– Попробуй его, – прошептал он на ухо, его губы были так близко, что я уверена, он мог попробовать меня на вкус.
Я открыла рот и обхватила губами фрукт, ворсистая кожица щекотала мои губы. Откусив кусочек, услышала тот самый гортанный звук от Коула. Я застонала, когда сочная сладость персика скользнула по моему языку.
– Такой вкусный, – я снова издала стонущий звук, когда Коул убрал наши руки с персиком. Маленькая капелька сока скатилась по моему подбородку, и я попыталась своей свободной рукой стереть ее.
– Я заберу, – сказал Коул, касаясь своей рукой моего подбородка, он медленно подобрал капельку сока пальцем и как чертов соблазнитель засунул палец в рот, чтобы пососать его, как будто это была лучшая вещь, которую он когда-либо пробовал.
– Восхитительно, – сказал он, глядя на меня с полуприкрытыми веками, и вытянул свой палец из-зо рта.
Твою ж мать. Я покачивалась на лестнице, мои собственные глаза были закрыты, как и у моего ковбоя, и я желала, чтобы он поцеловал меня.
Он поднес наши руки с персиком к своему рту. Он обхватил его, а его губы коснулись моих пальцев, и они задели мои самые интимные струны души. Я сжала свои бедра и подавила вырывающийся стон.
– Идеально, – сказал он, глядя прямо в мои глаза. Коул задержал взгляд на мгновение, прежде чем покачать головой и отпустить мою руку, которая все еще держала персик. Потом он спустился с лестницы, как будто он только что не занимался своим ртом сладкой любовью с персиком прямо передо мной.
Я смотрела, как он подошел к другому дереву, поставил лестницу и поднялся по ней так, как будто ничего в мире не произошло. Затем, пнув ступеньку лестницы, я повернулась назад к дереву. Чертов соблазнитель.
Я напомнила себе, что Коулу нужен друг, а не партнер по сексу. Кроме того, я была уверена, если бы он хотел зайти дальше со мной, он уже бы это сделал. Он не показался мне таким парнем, который будет сдерживаться.
Я взглянула на розовые персики вокруг и вздохнула. Я бы собирала персики в этом саду до тех пор, пока бы не ощутила боль внутри, пока бы не забыла губы Коула, прижатые к моему уху или тот проклятый палец во рту. До тех пор, пока бы мои трусики не высохли. Я начала исследовать верхушку персиков кончиками своих пальцев, перед тем как сорвать и понюхать. Я была бережна с ними, как учил меня Коул, укладывая их в большое ведро в багажнике внедорожника.
Я схватила воду с земли и сделала быстрый глоток, подумав, что здесь осталось не так много воды, но я хотела, чтобы ее хватило для Коула. Он был втрое больше меня и работал вдвое больше. К тому же, я проживала без воды гораздо дольше, чем один день.
Следующие несколько часов я была занята сбором персиков. Мне казалось, что сегодня все работали в саду. Коди и Лео собирали урожай в паре рядов от меня, и я была уверена, что видела следы пыли, где Джо чуть ранее ускорился на своем кресле.
Лео подошел ненадолго, чтобы поболтать, но Коул глянул на него взглядом "возвращайся дальше к работе." Коди показал мне несколько непристойных жестов пальцами и языком с верхушки соседнего дерева, и я засмеялась. Иногда я искала взглядом Коула и когда находила его среди деревьев, то практически всегда он наблюдал за мной. Это заставляло меня улыбаться ему, и он всегда улыбался мне в ответ.
Мы были здесь большую часть дня, и когда я поставила последнее ведро персиков в багажник джипа, то почувствовала легкое головокружение. Белые точки затуманили мой взор, и я моргнула пару раз, надеясь, что они пройдут. Я схватилась за дверь внедорожника, пытаясь устоять на ногах, потому что почувствовала, что в любую секунду могу упасть.
– Коул, – я попыталась сказать, но у меня вырвался только шепот. Я попыталась снова, но больше я не могла управлять своим телом. А потом – темнота.
– Ну, же, милая. Открой свои глаза, – я услышала чей-то голос надо мной. – Открой свои глаза, Эв. Давай. Проснись.
Я не знала, кто такая Эв, но хотела, чтобы она проснулась, мать твою, а я снова могла заснуть.
– Открой глаза, Эв, – умоляя, Коул прижал свои губы к моему уху.
Его отчаянная мольба пробудила меня ото сна. Мои глаза открылись, но я снова их закрыла. Из-за солнечного света я почувствовала, что моя голова сейчас взорвется. Застонав, попыталась сесть, осознавая, что я лежу в саду. Иисус. Я, должно быть, отключилась.
– Сиди неподвижно, крошка. Я держу тебя.
Коул поддерживал меня.
Я снова открыла свои глаза, лицо Коула блокировало резкие лучи солнца.
– Мой Ковбой, – прошептала я, поднимая свою руку, чтобы погладить его щетину на подбородке. И я осознала все в этот момент. Боже, я поняла. Я на земле. А симпатичное лицо Коула напротив моего. Солнце светило позади его головы наподобие нимба. Его карие глаза были полны любви и заботы.
Коул Бриггс украл часть моего сердца, когда мне было шестнадцать, и за последние пару недель каким-то образом он сумел перечеркнуть все остальное. Потому что даже в худшем случае, Коул был лучшим. Я не могла спрятать остаток своего сердца, даже если бы хотела.
Я представляла, как он переносил мое сердце в своих больших грубых руках таким же способом, как я бережно носила фото моей мамы в заднем кармане. Он справлялся с этим так же аккуратно, как он срывал персики с этих красивых деревьев.
Одна одинокая слеза покатилась по моей щеке. И я чувствовала себя подавленной самым удивительным образом.
Люди столпились вокруг, и я увидела Коди и Лео среди всех лиц.
– Отойдите назад, – потребовал Коул. Он крепко обнял меня и поднял на руки с земли. Он поцеловал верхушку моей головы. – Вот же ж, блин, ты горишь. Здесь слишком жарко для тебя. – Он снова поцеловал мою голову. – Ты достаточно пила воды? – спросил он, его карие глаза выражали беспокойство.
Я помотала головой. – Я пила немного, но я не принесла с собой воды, поэтому не хотела выпить всю твою. Тебе она больше нужна. Ты ведь больше меня. – Мое горло болело так же, как и мое сердце.
Он был в ярости. Посадив меня на колени и приблизив кулер с водой к моим ногам, сказал: – Пей. Сейчас же, – он потребовал, чтобы мы вернулись назад в дом, а потом не проронил ни слова. Он выглядел совершенно убийственным, и если бы я не думала, что это так сексуально, а мое сердце не было бы переполнено эмоциями, я бы немного испугалась.
Я выпила холодной воды, чувствуя прохладу в своем животе, и вздохнула.
Я слышала его. Он назвал меня Эв. Я улыбалась этому прозвищу, ведь была рада быть кем-то другим, нежели Эверли. Еще одна слеза скатилась по моей щеке.
Он резко остановился перед большим домом и быстро потащил нас внутрь. Мы сели на диван. Все еще у него на руках, я положила голову ему на грудь и закрыла глаза, а прохлада от кондиционера была просто даром с небес.
Он посмотрел на мою улыбку на лице и засмеялся. – Христос Всемогущий. Почему, черт побери, ты улыбаешься прямо сейчас? – спросил он разгневанно.
Я открыла свой рот, чтобы ответить.
– Не обращай внимания. О чем ты думала? У тебя есть вода! Это же чертова летняя жара. – Он крепче обнял меня, и уперся своим подбородком в мою голову. – Это было глупо. Ты глупая, глупая, заботливая девчонка. Я мог бы вернуться сюда за водой. – Он снова оставил миллион поцелуев на моей голове и обнял меня так сильно, что я не могла дышать.
– Ты напугала меня, – прошептал он так, что я едва его слышала. – Пообещай, что ты больше никогда такого не сделаешь, – он гладил меня по голове. Его теплое дыхание было в моих волосах, а его запах окутывал меня. – Пообещай мне, Эв.