«Если бы Гитлер вторгся в ад, то [я] был бы благосклонен к дьяволу».
Первый регулярный конвой, в состав которого входило десять транспортных судов, дошел до Мурманска в сентябре 1941 года, причем без потерь. В период до Рождества в прямом и обратном направлениях прошло еще семь конвоев, было потеряно одно судно, торпедированное у острова Медвежий. Однако потери 1942 года были более тяжелыми: до конца этого года пошли на дно шестьдесят судов. И все же через Баренцево море в Россию было доставлено 1,35 миллиона тонн грузов.
Теперь же шла осень 1943 года, с марта конвои были отменены, и Сталин начинал терять терпение. Отношения между Советским Союзом и Великобританией никогда не отличались особой теплотой — ни на высших уровнях власти, ни на уровне населения в целом. Моряки, оказавшиеся в замкнутом пространстве бухты Ваенга (ныне Североморск. — Прим. пер.), были обречены на то, чтобы неделями ждать принятия их ценного груза, жаловались на ужасные бытовые условия, а также на некомпетентность, подозрительность и высокомерие местных партийных руководителей. Контингент Королевских ВМС в составе 170 офицеров и матросов вел казавшуюся безнадежной борьбу с большевистской бюрократией. Английские моряки имели слабое представление о том, что совсем недавно в России существовал отсталый, фактически феодальный строй; что эту страну истерзала кровавая революция, а потом она подверглась принудительной индустриализации, проводившейся в обстановке безжалостного террора. В результате жестокого нападения Гитлера страдания страны драматически возросли, и уже миллионы русских погибли в боях. С 1941 года Мурманск был в осаде и в результате почти ежедневных бомбардировок от него теперь оставались только развалины. Поэтому многим русским постоянные жалобы англичан казались следствием непонимания обстановки и заносчивости. Ситуация усугублялась еще и тем, что именно в Мурманске и Архангельске, всего около двадцати лет назад, высадились английские войска, чтобы участвовать в Гражданской войне на стороне белых. Этот исторический факт помнили почти все русские.
Союзникам же было трудно согласиться с таким отношением со стороны русских. К тому времени ситуация изменилась, и войска нацистской Германии отступали на всех фронтах. За победой союзников в Северной Африке зимой 1943 года последовала высадка в Италии, и все это непосредственно повлияло на ход войны на Севере. Люфтфлотте 5 был вынужден отозвать часть своих лучших и наиболее опытных эскадрилий из Финмарка, чтобы помочь немецким войскам в Южной Европе. На Восточном фронте Советская Армия одержала решающие победы под Курском, Орлом и Харьковом. Вермахт отступал на всем пространстве от Москвы на севере до Черного моря на юге; на Германию бомбы сыпались днем и ночью, и город за городом превращался в руины. Операция «Оверлорд». ставившая целью вторжение в оккупированную Европу, была намечена на 1944 год; в этом случае возникал Второй фронт, на открытии которого давно настаивал Сталин.
В сентябре 1943 года Черчилль решил, что настало время оказать давление на русского диктатора — до возобновления проводки конвоев. Он хотел покончить с бесконечными мелочными придирками, из-за которых жизнь моряков торговых судов и военных кораблей, сидевших в Мурманске, как в клетке, была просто невыносимой. Перечень претензий был достаточно большой: ограничения на свободу передвижения, досмотр личных вещей; горы бумаг, сопровождавших выдачу паспортов и виз, а также требование, чтобы письма подвергались цензуре в Москве. Сами по себе эти неудобства могли показаться несущественными, однако для людей, задачей которых была проводка конвоев, такие досадные неудобства были реальностью повседневной жизни. Мало того, ожидая, когда в порту Экономия на Белом море будет сформирован конвой в обратном направлении, боцман и кок торгового судна «Довер-Хилл» ввязались в драку. Приняв чрезмерную дозу горячительного — водки, единственного продукта, которого было в избытке, двое местных жителей задали англичанам самый больной вопрос — когда все-таки произойдет долгожданная высадка в Европе. Они тем самым как бы намекали на то, что англичане предают своих союзников. Начавшийся «обмен мнениями» закончился всеобщей дракой. Один из русских оказался членом партии, и местные власти были в ярости. Оба английских моряка были арестованы и приговорены к разным срокам заключения, в зависимости от степени нанесенного оскорбления, — четыре года и семь лет, соответственно. Известие о скандале дошло до ушей обитателей Даунинг-стрит. Черчилль был в бешенстве и отказывался посылать конвои до освобождения обоих моряков; и вообще он требовал от русских более гуманного отношения.