Он запросто мог отказаться от сделанного предложения, когда, разговаривая на улице с агентом из Лондона, узнал о его проблемах. Теперь у Карла была семья, и он собирался обзавестись собственным гнездышком; кроме того, его хорошенькая жена ждала рождения первенца и, конечно, нуждалась в поддержке. Но казалось, что Карла Расмуссена это совершенно не волновало, и он только и ждал, когда ему сделают подобное предложение. Не задумываясь, он ответил «да» и стал партнером Рааби.
«Случилось так, что один из парней, работавших в кассе, уволился, и Карл сказал, что я могу занять его место, тем более, что умел работать на пишущей машинке. Так я приступил к работе в качестве помощника — и проработал десять месяцев. Карл, или Калле, как мы его звали, оказался идеальным партнером. Он был умен, сообразителен и настойчив. Кроме того, он был неплохим актером-любителем, что впоследствии ему очень пригодилось. Я бы даже сказал, что он был прирожденным агентом».
Торстейн Петтерсен Рааби поселился в домике дорожного управления, в центре поселка, от которого до ближайшего немецкого лагеря было всего около 200 метров; вместе с ним был и передатчик. Норвежцы сразу приступили к выполнению своего опасного задания. Сигрид и ее родители ничего не знали, а для прикрытия друзья разговаривали громче, чем надо, и вели себя, как настоящие пьяницы. Торстейну это ничего не стоило, потому что он и так имел славу скандалиста и любил выпить, но Карлу было нелегко. Он видел, как страдает Сигрид из-за его поведения, однако не осмеливался открыться — ей бы стало еще тяжелее.
С большим трудом в ноябре 1943 года Торстейну и Карлу удалось добраться до Лондона.
«Вам будет небезынтересно узнать, что со станцией „Ида“ установлен контакт. Станция впервые вышла в эфир 11.11.43; оператор сообщил, что работает в Эльвебаккене, т. е. в Альта-фьорде»,
— писал Эрик Уэлш в секретном донесении в управление разведки, которое подчинялось норвежскому правительству в изгнании в Лондоне. В действительности за всей этой операцией стоял Норманн Деннинг из Центра оперативной разведки Адмиралтейства (OIC), и он добился своего.
Теперь оба передатчика — «Лира» и «Ида» — находились в непосредственной близости от немецких военно-морских баз. Операторы, работавшие на этих передатчиках, подвергались огромному риску. Они работали вместе, к тому же использовали одну и ту же агентуру, но их руководители в Лондоне считали, что риск оправдан. Оставалось всего четыре дня до 15 ноября — это был срок начала проводки первого конвоя из Шотландии в Мурманск. Было важно знать, не собирается ли выйти в море и немецкая Боевая группа. Были и другие, совершенно иные причины рисковать, но ни Карл, ни Торстейн, ни остальные об этом не подозревали.
Глава 10
НЕОЖИДАННЫЙ УЛОВ
ОСЛО, ЛЕТО 1999 ГОДА.
Весной и летом 1999 года я налаживал контакты с основными норвежскими рыболовными компаниями, имевшими опыт работы в районе к северу от Нордкапа, беседовал с владельцами траулерных судов в Хаммерфесте, на Лофотенах, в Олесунне и в других местах. Просматривая свои тщательно сделанные записи, я испытывал все большее отчаяние:
29 апреля: Эдвард Габриэльсен, капитан «Кьёлле-фьорда». Просмотрел карту, хранившуюся у него дома, и дал два варианта координат: 72°16,14' N, 28°41,48' E или 72°15,5' N, 28°38′ E. Сам там не бывал. Считает, что эти данные капитаны сообщали друг другу устно.
Коре Эрвик, капитан «Сафира-II». Дает такие координаты: 72°12,33' N, 28°41,37' E или 72°12,15' N, 28°42,5' E. Сам остов корабля не видел.
Ян Педерсен, капитан «Кёльна», не задумываясь выдал: 72°13′/28°41′, но тут же добавил, что существует еще две возможные точки, где может находиться «Шарнхорст». Не помнит, бывал ли в тех местах сам. Полагает, что информация сугубо устная.
6 мая: Юнгве Карлсен, капитан судна «Берлевогфиск», располагает сведениями, что останки «Шарнхорста» находятся в точке 72°16′ N, 28°40′ E. Эту карту он сам не видел, но у него есть английская карта, на которой отмечены остовы двух кораблей, которые лежат почти рядом в точке 72°13′ N, 28°42′ E.